Примерно в половине первого четверка самолетов поднялась в воздух. И-6 неожиданно для многих стал совершать в непосредственной близости от «Максима Горького» фигуры высшего пилотажа. А затем пилот Николай Благин решил сделать мертвую петлю. Заметим, что все это происходило на глазах у тысяч москвичей (вылетели самолеты с Центрального аэродрома на Ходынке). И вот на высоте в 700 метров на выходе из петли И-6 врезается в правое крыло «Максима Горького». Учебный истребитель разбился сам и разрушил огромный агитсамолет, который 10–15 секунд по инерции еще летел, а потом стал падать, теряя части оперения и переворачиваясь в воздухе.
Обломки лайнера рухнули в районе поселка «Сокол», куда немедленно были направлены части НКВД и курсанты ближайших военных училищ. А через два дня состоялась кремация останков погибших и их похороны на Новодевичьем кладбище. Вместе со всеми похоронили и виновника аварии Николая Благина…
Эта катастрофа на долгие восемь лет отвратила Сталина от идеи воспользоваться воздушным транспортом, тем более самолетами советского производства.
В фильме Михаила Чиаурели «Падение Берлина» есть замечательный кадр: Иосиф Сталин стоит у трапа самолета в Берлине. Картина должна была дать всему миру понять: генеральный секретарь не боится летать, раз уж совершил перелет от Москвы до столицы Германии.
На самом деле все обстояло совершенно иначе. Конечно, вопрос о том, чтобы лететь на Потсдамскую конференцию самолетом, обсуждался. Тем более что за время Великой Отечественной войны был накоплен опыт дальних перелетов высших должностных лиц СССР. Взять хотя бы полет Молотова через оккупированную Европу в Англию, а потом в США в 1942 году. Об этом полете и его подготовке в 2010 году рассказывала газета ФСО «Кремль-9»: