Сталин. Человек, который спас капитализм

Достигнув мира с правым крылом партии, за счет привлечения себе в «напарники» Ричарда Никсона, генерал стал планировать свою избирательную стратегию. Игнорируя советы старейшин партии, он решил показать свою независимость от политических пристрастий и обязательств и потому начал свою избирательную кампанию с поездки в традиционно «демократические» южные штаты, с выступлениями в маленьких городишках. Где бы ни останавливался агитационный поезд, везде Эйзенхауэра приветствовали огромные толпы, в которых было немало солдат и офицеров, воевавших под его началом в Северной Африке и Европе. Для этих ветеранов он оставался своим в доску, и прозвище у него было Айк, именно Айк вел их от победы к победе. Это был тот самый душевный настрой, на который он рассчитывал. Он был больше чем кандидат в президенты от республиканцев; он добивался президентства, чтобы объединить американский народ. Он был выше той партизанщины, которая порой сопровождает политические кампании. Всякую грязную работу он оставлял на своего «вице», на Никсона. Этот оригинальный подход Эйзенхауэра оправдался. Впервые со времен Восстановления республиканский кандидат получал большинство в пяти южных штатах. На волне его популярности республиканцы сумели завоевать перевес в обеих палатах конгресса, пусть даже очень незначительный.

Прежний опыт Эйзенхауэра как управленца ограничивался годами его службы в армии в качестве начальника сил вторжения в Нормандию и главы НАТО. В первом случае его роль состояла в делегировании полномочий и наблюдении за тем, как выполняются его указания. В последнем случае хотя ему и удалось установить контроль за чисто военными действиями, но у него не могло быть контроля за политиками из 14 стран, составляющих альянс. Следовательно, и страной он собирался руководить, как военным штабом сборных сил альянса. Как у президента у него была другая роль, где у него не хватало опыта, на который можно опереться. Он был номинальным лидером Республиканской партии, и в этом качестве ему нужно было собрать «под одной крышей» разные фракции партии и привести их к одному знаменателю. Поскольку члены Республиканской партии строго разделялись между консервативным изоляционистским крылом и либералами, он обнаружил, что и в его деятельности как главы партии имеются ограничения. Вдобавок из-за крайне незначительного перевеса в сенате и нижней палате конгресса ему нужно было принимать во внимание возможность лидерства миноритарной партии — демократов. Не привыкший иметь дело с политиканами, которые больше заботились о своих интересах, чем о благе нации, он обратил свое внимание на внешнюю политику.

Первоначально Эйзенхауэр предложил пост главы Госдепартамента Томасу Дьюи, который был последователен в выставлении и поддержке кандидатуры Эйзенхауэра на выборах. Дьюи колебался в сомнениях и предложил политического аналитика и наконец порекомендовал своего собственного политического консультанта, Джона Фостера Даллеса, который обладал нужным набором личных качеств и опыта, необходимым для занятия столь высокого места. Близкая дружба, которая развилась между Даллесом и Эйзенхауэром, позволила президенту направить свою энергию на то, что он считал важнейшим для будущего страны, — борьбу с коммунизмом, расползающимся на весь мир, и одновременно ускорение гонки вооружений и, возможно, достижение некоего modus vivendi, способа сосуществования с Советским Союзом.

Учитывая совершенно разный жизненный путь, пройденный двумя этими людьми, они мало подходили друг другу. Айк выглядел жизнелюбом, со своей вечной улыбкой, которая так привлекала людей. Даллес был человеком сложным, замкнутым, с вечно суровым, непроницаемым лицом. Эйзенхауэр был посредственным учеником в военной академии Уэст-Пойнт; Даллес числился первым студентом на курсе в университете Принстона и выполнил свои исследования на факультете юриспруденции за два года вместо отпущенных трех. Айк был парнем из бедной семьи, который добился успеха в жизни через свою военную карьеру; Даллес родился и вырос в роскошном поместье. Он прекрасно говорил по-французски, немного владел также немецким и испанским языками. В 1950 году президент Трумэн призвал его для переговоров о заключении успешного мирного договора с Японией. Как и Эйзенхауэр, Даллес был убежденным интернационалистом, но еще более он был непреклонен в противодействии распространению коммунизма в мире. Как следствие, он все страны мира видел в черно-белых тонах. Он сразу отвергал те страны, которые настаивали, что хотят оставаться нейтральными в «холодной войне». Для Даллеса можно было быть только «за» или «против» в борьбе с Советским Союзом. Однако ему не удалось убедить президента использовать военные силы для достижения его целей.