Сталин. Человек, который спас капитализм

Широкое общественное внимание к делу Сакко — Ванцетти привело к тому, что, когда в 1924 году истек срок временного Закона об иммиграции от 1921 года, прошел Закон о происхождении. По этому документу все европейские страны подразделялись по квотам въезда, с общим допустимым числом въезжающих за год в 164 тысячи. Более того, эти квоты основывались не на цензе от 1910 года, когда массовая иммиграция из южной и восточной Европы уже набрала силу, а на цензе 1890 года, когда эта иммиграция только начиналась. В 1929 году число принимаемых иммигрантов подверглось еще большему сокращению. Ограничения в отношении азиатов, въезжающих в страну, оставались в силе. В течение первых лет депрессии иммиграция была очень низкой. Но с восхождением к власти Адольфа Гитлера и принятием антисемитских законов резко возросла эмиграция евреев из Германии. Несмотря на призывы американской еврейской общины к Рузвельту увеличить квоту для германо-еврейских детей до 20 тысяч, которых спонсировали богатые американские евреи, Рузвельт отвечал, что квота уже заполнена. Лишь к концу Второй мировой войны, когда стал ясен масштаб холокоста, были сделаны некоторые исключения. Ненавидимый многими Закон Мак-Каррана — Уолтера, принятый в 1952 году вопреки сопротивлению либералов, тоже не смог остановить послевоенный приток иммигрантов в США. Закон в основном был направлен на пресечение приезда коммунистов и фашистов. Когда 200 тысяч венгров бежали в Австрию, спасаясь от подавления советскими войсками венгерского восстания, президент Эйзенхауэр сделал исключение для их приема Соединенными Штатами. Такое же исключение было сделано для кубинских эмигрантов, как при Эйзенхауэре, так и при Кеннеди.

Когда Джонсон был избран президентом, он поднял значимость реформы иммиграции весьма высоко в общем списке программ «Великого общества». После обычных дебатов и пререканий по поводу ограничения или фиксирования лимита въезда в страну иммигрантов из Европы, Азии и Латинской Америки были достигнуты следующие общие цифры: всего 300 тысяч в год, при этом 120 тысяч из Западного полушария и 170 тысяч из Европы и Азии. Члены семьи получали преимущество по сравнению с людьми с профессиональными навыками. Законы, ограничивающие въезд из Азии и Тихоокеанского региона, были строже. Оставшаяся квота в 10 тысяч предназначалась для людей, бегущих из коммунистических стран, и беженцев с Ближнего Востока. Каждая страна автоматически получала свой минимум в 200 человек ежегодно. Однако в законодательстве имелось и условие, позволявшее въехать в страну легально значительно большему числу людей, чем 300 тысяч: ведь граждане и легальные иностранцы получали право ввезти в страну своих детей и супругов вне зависимости от выделенной квоты. Новый закон должен был вступить в силу в течение трех лет. В течение этого времени всякая неиспользованная квота должна быть «сложена в общий котел» и могла быть востребована каждой страной. Старая формула въезда, просуществовавшая около сорока лет, которая ограничивала иммиграцию на основе национальной принадлежности, была полностью отменена.

Как впоследствии подтвердилось и для других программ «Великого общества», это законодательство об иммиграции в будущем возымело значительно большее значение, чем это можно было предвидеть. Сенатор Роберт Кеннеди думал, что примерно 5 тысяч иммигрантов прибудут из Индии. Как же он ошибался! К середине 1990-х годов их в Америке было уже полтора миллиона, и число их неуклонно возрастало. Ужесточение условий иммиграции оказалось и спасением и проклятием для крупнейших американских мегаполисов. По мере того как американцы богатели, они переселялись в пригороды, а центральные части городов оставались обделенными трудовыми ресурсами. Новые иммигранты водили такси, работали официантами, носильщиками или мойщиками посуды в ресторанах. Они становились швейцарами и гувернантками. Они выполняли всю обслуживающую деятельность, необходимую для существования большого города. Более образованные или более целеустремленные становились в конечном счете предпринимателями или «белыми воротничками» на интеллектуальной работе. Популяция испаноязычных — наиболее быстро растущий сегмент современного американского общества, опережая чернокожих, как главное «меньшинство» в нации. Другой крупный сегмент — это выходцы из Азии и Тихоокеанских островов. Если фундаментальная идея общего «плавильного котла» была освоена большинством приезжих из Европы, то другим национальностям и чернокожим с такой философией жизни еще только предстоит освоиться.