Сталин. Детство и отрочество

Я не дева, а воин могучий,
Говорю непокорным мужам:
— Я прорезывал темные тучи,
Чтоб светлее пролиться лучам.

Дорожите немеркнущим светом
И сияньем моим в вышине!
Не противясь старинным заветам,
Оставайтесь покорными мне!

* * *

Поднявшись к небесам державно,
Застыл Эльбрус, и дик и глух.
К вершине подойдя недавно,
Увидел узника пастух.

Пастуший хлеб тот взял из торбы
И выжал кровь своей рукой:
— Вот хлеб отцов, добытый в скорби,
Я вам хотел добыть иной!

Молочный хлеб искал я всюду,
С пути не отступая вспять.
Восстань, народ, и хлеб добудешь,
Чтоб в долг у господа не брать.

Слежу издавна за тобою —
И воробей ничтожный сыт;
Ты счастья хлеб возьмешь борьбою! —
И поднял он скалу, как щит.

* * *

У бабки в шерстяной кудели
Сияла лунная кудель,
Отец, и мать, и сын жалели,
Что узник обречен беде.

Бесстрастен небосвод хрустальный,
Кура волной о берег бьет.
Ужель народ многострадальный
Не сокрушит свой давний гнет?!

Как нескончаем стон столетий!
Как смертных муки тяготят!
И человек, скорбя о свете,
В плену у тьмы, как аманат.

Закрыт нам купол первозданный
И бог для нас жалеет свет!
Для огненосца Амирана
Ужели избавленья нет?!

Что скорбь таить в бессильном взгляде?!
Ее ты должен побороть!
Народ! Земля твоя в три пяди,
Но что в сравненьи с ней господь?!

Ты уберег для нас героя.
Пускай поруган он судьбой, —
Он всех святых святее втрое
И благородней, чем любой!

Ты жизнь его берег вехами,
Непокоренный, как и встарь.
Что перед мощными орлами
Господь — земной тюрьмы ключарь?!

* * *

А бабка говорит про беды,
Что людям насылает бог…
И нить полуночной беседы,
Как размотавшийся клубок.

Дитя мечтой — на горном склоне
У речки, затаившей гнев,
Где волн разгневанные кони
Ущелье роют, налетев.

И мальчик видит Амирана,
К скале приросшего спиной;
Но, тверже став упорным духом,
Куда стремится он мечтой?

Людей спаяв единой волей
И для боев объединя,
Из замка он умчал Камару —
Царицу света и огня.
И для ребенка уж не ново,
Что люди стонут, жизнь кляня.

Но начинать борьбу не время —
Игрушки малому подстать;
Рученку положив на темя,
Он будет на коленях спать.

* * *

Яснеет день голубоватый
И вздохи ветра к гнездам льнут.
Петуший крик разбудит хаты,
Засуетится бедный люд.

Идут и к верстакам и к горнам,
Едва часов заслышав бой.
Отец сынишку пальцем тронул,
Не расстающимся с иглой.

Целуя нежно лоб кудрявый,
Расправит каждый волос мать;
А волосы — как-будто травы,
Что любят солнца свет впивать.

Хлеба из торни дышат паром,
А жизнь проходит с каждым днем;
И плачется народ недаром,
Нуждой подавлен и трудом.