Сталин Экономическая революция

теории построения социализма в России:

«1. Своеобразные, не предусмотренные теорией результаты победы Февральской революции, в частности лишь частичное осуществление идеи революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства… привели к тому, что партия до возвращения Ленина из эмиграции в Россию оказалась не в состоянии определить курс пролета-

риата на дальнейшее развитие революции в социалистическом направлении…

2. Непоследовательное развитие буржуазной революции

в 1917 году, нерешение ею демократических задач привело Ленина в канун Октября к выводу о наличии у русского пролетариата в социалистической революции кроме социалистических еще и демократических союзников в лице всего крестьянства и трудящихся национальных окраин…

3. Ход революции до Октября и после него побудил Ленина пересмотреть теорию войны и мира, резко изменить тактику по отношению к ним…

4. Победа пролетариата в одной только России, гражданская война и иностранная интервенция побудили Ленина

внести существенные коррективы в теорию социалистического строительства: сначала вынужденная политика «военного коммунизма», а потом новая экономическая политика в сопряжении с кооперативным планом обеспечили возможность удержаться Советской власти…» [1. С. 42-43]. Бурганов ошибся по всем четырем пунктам. Во-первых,

Февральская революция никак не могла принести собой «революционно-демократическую диктатуру пролетариата и крестьянства», потому что была нацелена на достижение демократических свобод. Ленин ее так и оценивал,

как буржуазно-демократическую. И поддерживал ее, считая такую революцию первой фазой революции социалистической.

Эта позиция Ленина широко известна. Широко известна

его теория о перерастании буржуазно-демократической революции в революцию социалистическую. Так что теория

здесь не ошиблась. Ошибся здесь Бурганов, чьи взгляды действительно теорией не были предусмотрены.

Ремарка. Партия большевиков и не пыталась между Февральской революцией и приездом Ленина вырабатывать линию. Внимание большевиков, в частности Сталина и Каменева, было направлено на быстрейшее восстановление

партии большевиков в легальных условиях. Сталин и Каменев прибыли в Петроград 14 марта 1917 года, а 4 апреля приехал Ленин. За две недели легального положения, впервые

после многих лет подполья, они и не могли выработать какую-то линию. У Сталина с Каменевым было слишком много дел и слишком мало времени. Так что Бурганов ошибся и здесь.

Во-вторых, Бурганов говорит совершенную чушь во втором пункте. Это его заявление рассчитано на людей, которые совсем не знают истории партии. Ленин призывал трудящихся национальных окраин не перед Октябрем, а задолго до него, с начала 1900-х годов. Сталин был как раз представителем «трудящихся национальных окраин».

И о крестьянстве то же самое можно сказать. Ленин активно занимался крестьянским вопросом, начиная с

1886 года. В книге «Развитие капитализма в России» Ленин писал преимущественно о крестьянах, опираясь на подробнейшие статистические данные. И в союзники большевики крестьян звали с 1905 года, когда впервые им

пообещали землю.

И в этом вопросе Бурганов бьет мимо цели.

Ошибается Бурганов и в третьем вопросе. От своего главного тезиса в теории войны и мира, о перерастании войны

империалистической в войну гражданскую, Ленин и не думал отказываться. Наоборот, он активно занимался претворением этой теории на практике. Брестский мир - это только тактическая уступка. Подписали 2 марта 1918 года, а разорвали 11 ноября 1918 года. Договор этот просуществовал всего восемь месяцев. Не мог он повлиять на Ленина в такой степени, чтобы подвигнуть его на изменение теории войны и мира.

До 1920 года теории социалистического строительства в экономическом смысле у Ленина не было. Он ее только стал создавать в конце 1920 - начале 1921 года. Главный документ ленинской хозяйственной политики после Гражданской войны - план «Гоэлро», который у Бурганова даже не

упомянут.

Именно в выступлении по поводу этого плана Ленин высказал свой лозунг экономической политики Советской власти, политики построения нового общества: «Коммунизм есть Советская власть плюс электрификация всей страны…».

И добавил: «…ибо без электрификации поднять промышленность невозможно» [5. С. 55].

Заявления о том, что будто бы только новая экономическая политика и кооперативный план Ленина составляли суть и содержание его экономической политики после войны - ложь. И то, и другое были важными частями

ее. Но центральным звеном ленинской хозяйственной политики был план Государственной электрификации России, который Ленин назвал «второй программой партии».

Этим он недвусмысленно дал понять, что он считает главным.

Итак, в вопросе теории ленинизма Бурганов ошибся по

всем четырем, выдвинутым им, тезисам. По всем четырем пунктам взгляды Ленина были прямо противоположны тем, какие ему пытался приписать Бурганов.

Далее он пишет о теории социалистического строительства Сталина: