Сталин. Энциклопедия

На далекой льдине мы всегда чувствовали любовь и заботу товарища Сталина. Наш лагерь был таким маленьким, что без радио разыскать его было бы невозможно. В капиталистической стране забыли бы быстро о том, что где-то, среди мрака и штормов, на ломающейся льдине, борются за жизнь, во имя науки четыре человека. В первых числах февраля мы получили радиограмму из Москвы о том, что организована комиссия по снятию нас со льдины, и мы еще раз почувствовали волю Сталина, его внимание. И мы знали, что можем спокойно продолжать свою работу.

Под конец дрейфа нашу льдину уносило с огромной быстротой. Малейшее промедление грозило бедствием. В океане нас спасти было бы невозможно. И только забота Сталина, его исключительная настойчивость привели к тому, что нас вовремя сняли со льдины.

И в тот день, когда мы взошли на палубы советских кораблей, радио принесло нам привет товарища Сталина и его соратников:

«Папанину, Ширшову, Кренкелю, Федорову.

Поздравляем вас с успешным выполнением ответственного задания.

Вся наша страна гордится вашей героической работой.

Ждем вашего возвращения в Москву.

Братский привет!»

17 марта 1938 г. мы возвращались в Москву. Мы подъезжали к древним стенам Кремля. Необыкновенное волнение охватило меня – я еду в Кремль, к Сталину, к родному Сталину. Сбылась моя заветная мечта!

Двери Георгиевского зала раскрылись. Мы увидели ослепительно сверкающий зал. Длинные ряды красиво убранных столов. Со всех сторон обращены улыбающиеся, дружественные лица. Крики «Ура», музыка. Я шел, держа в руках бамбуковое древко с нашим знаменем, привезенным с полюса. За мной шли мои братки – Ширшов, Кренкель и Федоров. Торжественная обстановка, ослепительный свет, приветственные крики – все это было так неожиданно и необычно, что мы смутились и немного растерялись.

И вдруг раздался новый взрыв аплодисментов – невиданной силы. Под бурю оваций и крики «Ура» в зал вошли товарищ Сталин и члены Политбюро.

Я дрожал от волнения. Радость переполнила мое сердце. Товарищ Молотов, улыбаясь, жестом пригласил нас занять места в президиуме. И тут наступила минута, которую я никогда не забуду. Иосиф Виссарионович обнял меня и крепко поцеловал. Затем нас обняли товарищ Молотов и все члены Политбюро. Мы переходили из объятий в объятия.

Волнуясь, я передал товарищу Сталину красное знамя и сказал:

– Разрешите вручить вам знамя, с которым мы победили и которое давало нам энергию и волю в борьбе со стихией. Ваше задание выполнено нами с честью! Товарищ Сталин посадил меня рядом с собой.

– Теперь выпьем, товарищ Папанин, за замечательную работу, за победу, – сказал Иосиф Виссарионович, поднимая бокал. – Работа была трудная, но мы были уверены, что вы выполните ее с честью!

Молотов, Сталин, Ворошилов на Центральном аэродроме им. Фрунзе в Москве во время встречи участников экспедиции на Северный полюс. 25 июня 1937 г.

Потом он рассказал нам, как переживал вместе со всем многомиллионным народом последние дни и недели нашего дрейфа.

– Много я за вас пережил, – сказал Иосиф Виссарионович, заканчивая свой рассказ.

– Иосиф Виссарионович, – ответил я, – вы для нас сделали все!

– Нет, – ответил он, – мы для вас сделали мало. Надо было создать базу в Гренландском море.

– Это верно, – ответил я, – но ведь ученые предполагали, что нас вынесет к берегам Америки, и кто мог ожидать, что мы очутимся в Гренландском море?

Через некоторое время товарищ Сталин поднялся со своего места. Все взоры обратились к нему. Он своей спокойной походкой направился к столу, за которым сидели наши жены. Он что-то спросил у них, что – нам не было слышно. Потом он взял за руку одну, другую и повел всю четверку к нашему столу.

Немного позже Иосиф Виссарионович узнал, что в зале находится мой отец. Он его тоже пригласил к столу президиума и очень ласково встретил. Потом поставил меня рядом с отцом (отец мой – необыкновенно крепкий старик), обнял нас обоих и спросил:

– Ну, кто из них старше – отец или сын? Я посмотрел на отца – и в самом деле мой старик выглядел молодцом.

Как часто я вспоминаю обо всем, что происходило в Кремле в этот вечер. Встреча с товарищем Сталиным осталась в моей памяти как самое волнующее, необычайное событие. Мы как бы расцветали под обаянием сталинской простоты, какой-то удивительной его естественности, дружелюбия, умения как-то незаметно переходить от большого и значительного – к маленькому и обычному, от огромной работы – к веселью и отдыху.

В этот вечер Иосиф Виссарионович произнес речь, которая навсегда сохранилась в моей памяти. Он говорил о смелости советских людей, об истоках героизма. Почему таких людей не может быть в странах капитализма на Западе и на Востоке? Потому, что там любого человека и его героизм ценят только с точки зрения прибыли, выгоды. Американцы, англичане, французы даже подвиги расценивают на доллары, фунты стерлингов, франки, и товарищ Сталин провозгласил тост за то, чтобы мы, советские люди, усвоили советскую меру в оценке людей, чтобы научились ценить людей по их делам и подвигам.