Сталин. Энциклопедия

СЛОВО И.В. СТАЛИНА. Современники и сподвижники И.В.Сталина единодушно отмечали емкость и точность его слова. А.А.Громыко «Ни малейшей скованности, никакого желания произвести эффект, ни единой шероховатости в изложении мысли у него не было. Каждое слово у него звучало так, как будто было специально заготовлено для того, чтобы сказать его в этой аудитории ив этот момент», М.И.Калинин призывал пропагандистов и преподавателей общественных наук учиться у И.Е.Сталина ясности языка и правильности изложения мысли. Д.Ф.Устинов: «Зная вес своего слова, Сталин старался до поры не обнаруживать отношения к обсуждаемой проблеме, чаще всего или сидел будто бы отрешенно, или прохаживался почти бесшумно по кабинету, так что казалось, что он весьма далек от предмета разговора, думает о чем-то своем. И вдруг раздавалась короткая реплика, порой поворачивавшая разговор в новое и, как потом зачастую оказывалось, единственно верное русло».

В 70-е годы П.Н.Поспелов предложил мне, тогда члену редколлегии газеты «Правда», выступить вместе с ним редактором-составителем передовых и редакционных статей И.В. Сталина, написанных в годы Великой Отечественной войны для газеты «Правда». Предполагалось в сборник включить надиктованные И.В. Сталиным материалы, например, «Ответ «Правды» Моррисону» и другие, иные материалы И.В. Сталин подписывал псевдонимом или просил подписать известных ученых или общественных деятелей, например, о 2-й серии фильма «Большая жизнь». Такую практику, говорил П.Н. Поспелов, И.В. Сталин применял, поскольку знал силу своего слова и чтобы не отбивать у автора или авторов желания переделать неудачную кинокартину. К сожалению, в силу ряда привходящих факторов подобное издание осуществить не удалось. После смерти П.Н. Поспелова (1979) подготовленные тексты куда-то исчезли.

СНОУ (Snow) Чарлз Перси (1905–1980), английский писатель и ученый, общественный и государственный деятель.

В 1967 в Лондоне опубликовал труд «Вереница лиц», содержащий девять портретов-эссе о самых выдающихся личностях XX в… Свою портретную галерею он завершил эссе о И.В. Сталине. При этом о Сталине Сноу написал больше и теплее, нежели о У. Черчилле. Ч. Сноу отмечал:

«Однако Сталина или других не понять, если думать, будто они стремились к власти ради нее самой. Такие политики бывали, но их судьба не представляет интереса, да и достигают они немногого. Политики подлинные жаждут власти и стремятся употребить ее на то или иное свершение… Большевистские вожди были людьми жестокими и безжалостными. Как и большинство людей дел и свершений… они не тешили себя переживаниями, погружением в самоанализ, зато принимали как должное, что они – и только они! – смогут употребить власть на нечто путное. Сталин, совершенно очевидно, верил: обладая властью, он в силах спасти свою страну и спасти революцию.

Другие были убеждены: если Сталин получит власть, то его политика погубит и то и другое, зато их политика приведет народ к спасению. Так что битвой за власть решались вопросы коренные, главные, внешне борьба носила личностный характер, ибо велась и протекала в узком кругу, но борьба эта не сводилась всего лишь к захвату и удержанию постов либо должностей, придавая битве за власть слишком много черт личностных, мы искажаем ее облик.

Сталин лучше понимал власть, сосредоточенную в аппаратах высокоразвитого государства (позже он продемонстрирует, что может значить централизованная власть), и не верил, что германский пролетариат когда-нибудь пойдет сражаться с этой властью. Россию он знал, как не знали ее эмигранты. Иллюзий не было. Сталин понимал, насколько она отстала, – но на сей исключительный случай ему доставало веры.

С его точки зрения, России предстояло самой позаботиться о себе: спасать ее некому. Советской системе суждено либо выжить в России, либо погибнуть в ней. Стране необходимо полагаться на самое себя. Эту точку зрения он завуалировано изложил задолго до революции. Высказаться до конца откровенно ему так и не пришлось, но несомненно, что внутренняя логика его политической жизни основывалась именно на этом. С годами Сталин все больше убеждался в том, что ни одно развитое общество не допустит революции. Централизованная государственная власть год от года делалась все более неколебимой. По-видимому, произвела на него впечатление и приспособляемость капиталистических структур. Изначальное суждение Сталина оказалось верным.