Сталин, Гитлер и мы

Уже на исходе нашего века обнаружились документы, по которым можно предположить, что Сталин действительно был причастен к смерти Ленина. Один из старейших соратников Ильича, Н. Валентинов, оставил воспоминания, в которых, в частности, говорится о последнем, роковом ударе, окончательно свалившем больного Ленина. Это случилось в 1923 году. Крупская вспоминала: «С июля 1923 года пошло выздоровление, явилась возможность не только сидеть, но и ходить, опираясь на палку. Речь начала возвращаться именно в октябре». Такое улучшение здоровья вождя было неожиданным для всех, включая его самого. И как он на это отреагировал? Никого не предупредив, он поспешил на машине в Москву, в Кремль. Н. Валентинов пишет, со слов сестры Ленина, М. И. Ульяновой, сопровождавшей Ильича в той поездке: «Всю дорогу из Горок Ленин погонял шофера, чего прежде никогда не делал… Пройдя в свой кабинет в Совнаркоме, Ленин потом прошел в свою квартиру. И долго искал там какую-то вещь. И не нашел. Ленин пришел от этого в сильнейшее раздражение, у него начались конвульсии. По приезде Мария Ульянова рассказала об этом доктору. После чего доктора вызвали Крупскую, которая заявила: „Я не хочу, чтобы разнесся слух, будто какие-то письма и документы у него украдены. Такой слух может принести только большие неприятности. Я прошу вас забыть все, что говорила Мария Ильинична…“»

Ленин искал документы, связанные со снятием Сталина с его поста, в частности полный текст своего завещания, в котором он давал должную оценку Сталину, предрекавшую его отставку с поста генерального секретаря. Но Сталин опередил его! Выкрал те бумаги, что было совершенно в его стиле. Ленин этого перенести не мог и окончательно свалился в постель, стал вообще недееспособным. Крупская потому и не хотела пока раздувать скандал, потому что боялась за жизнь Ильича. Если все так и было на самом деле, то можно сказать, что Сталин помог Ленину уйти в мир иной. Во всяком случае, такая версия высказана в нашей прессе, и фантазией она не выглядит. Бывший помощник Сталина, Бажанов, вспоминал о том, как Сталин реагировал на смерть Ленина: «Сталин был радостно возбужден. Никогда я не видел его в таком приподнятом настроении, как в те дни после кончины Ленина».

Среди большевиков главной драматургической пружиной всегда являлась борьба за власть. Не Сталин это придумал. На поверхности она, как правило, прикрывалась видимостью идейных противоречий, но когда дело доходило до того, кто над кем возьмет верх (для большевиков, например, это всегда был вопрос жизни и смерти, у них власть никогда не переходила от лидера к лидеру тихо-мирно, по определенному закону), налицо оставался только инстинкт выживания, самосохранения. Так, Ленин, проигрывая в идейной борьбе эсерам, безжалостно и вероломно уничтожил их, украв при этом их лозунги. Точно так же Сталин по-бандитски покончил с Троцким. Наверное, для Сталина это была самая роковая веха в бесконечном перечне его кровавых преступлений.

«И Троцкий, и Сталин, – отмечал советский историк Д. Волкогонов, – были личными антиподами, но оба остались типичными большевиками». Говоря же о бескомпромиссном конфликте между ними, Волкогонов подчеркивает: «Нельзя забывать, что одной из главных причин борьбы явились не столько общеидеологические вопросы большевизма, сколько глубочайшая личная неприязнь друг к другу».

Это верно, так оно и было. Раз и навсегда заклеймив Сталина как «наиболее выдающуюся посредственность нашей партии», Троцкий неоднократно отзывался о нем вот в таком духе: «Политический кругозор его крайне узок. Теоретический уровень столь же примитивен. Его компилятивная книжка „Основы ленинизма“, в которой он пытался отдать дань теоретическим традициям партии, кишит ученическими ошибками… По складу ума это упорный эмпирик, лишенный творческого воображения… Его отношение к фактам и людям отличается исключительной бесцеремонностью. Он никогда не затрудняется назвать белым то, что вчера называл черным. Сталинизм – это прежде всего автоматическая работа аппарата».

Надо сказать, что Троцкий отличался высокомерием, что в конфликте со Сталиным сыграло немалую роль: он слишком долго не хотел считаться с возросшим могуществом Сталина, как бы не замечал его, был уверен, что место второго после Ленина главного большевика является его личным наследством. Когда Троцкий спохватился, было уже поздно. Сразу же после Октябрьский революции Сталин предусмотрительно начал обкладывать Троцкого, как опытный егерь волка во время охоты. С каждым годом Сталин все больше и больше походил на маньяка, обуреваемого ненавистью к Троцкому. К тому же последний после высылки из СССР развернул активную деятельность по разоблачению Сталина.