Сталин – гробовщик Красной Армии. Главный виновник Катастрофы 1941

В вышеуказанных катастрофах погибло 6 человек. Из всех катастроф в частях ВВС за 1934–1936 гг. не менее 25 % является результатом диверсионной работы нашей организации».

Таким же «предателем» был комдив М.А. Горбунов – начальник ВВС Балтийского флота. И он не избежал «революционной расправы».

Командующий 1-й авиационной армией, известный теоретик, один из создателей советской стратегической бомбардировочной авиации комкор В.В. Хрипин, пообщавшись с чекистами, признал, что являлся агентом французской, германской, итальянской, британской, чехословацкой и польской разведок. Не исключено, что он планировал бомбить Кремль. Понятно, что в одиночку с таким объемом шпионской работы комкор справиться не мог. Сообщников – правой рукой был начальник штаба АОН-1 «комбриг-террорист» А.Н. Андрианов, а левой начальник политуправления дивизионный комиссар И.П. Зыкунов – выкорчевали вместе с командармом и присыпали землей на спецобъекте НКВД «Коммунарка».

Не зная ни сна, ни отдыха работали спущенные с цепи наследники Дзержинского: днем «кололи» подследственных, по ночам дырявили им затылки. Конвейер работал бесперебойно: 15–20 минут на зачтение приговора – и в подвал.

Расстрел… Расстрел… Расстрел…

Комдив Ж.Я. Пога, командир тяжелобомбардировочного авиакорпуса.

Комбриг А.Я. Циэмгал, командир 9-й тяжелобомбардировочной авиабригады Белорусского ВО.

Комбриг А.А. Житов, командир 15-й тяжелобомбардировочной авиабригады Киевского ВО.

Комбриг Н.М. Стаханский, трижды краснознаменец, командир 18-й тяжелобомбардировочной авиабригады Харьковского ВО.

Комбриг И.Я. Самойлов, командир 43-й смешанной авиабригады Харьковского ВО.

Комбриг Д.М. Руденко, командир 50-й штурмовой авиабригады ОКДВА.

Командир той же бригады комбриг М.М. Рыженков.

Полковник Н.С. Разумов, командир 67-й тяжелобомбардировочной авиабригады ОКДВА.

Полковник В.И Адриашенко, командир 84-й истребительной авиабригады Белорусского ВО.

Комбриг М.А. Каган, командир 90-й истребительной авиабригады Киевского ВО.

Комбриг Г.М. Бондарюк, командир 101-й авиационной бригады Забайкальского ВО.

Полковник П.А. Санчук, командир 110-й авиабригады ОКВДА.

Полковник С.Г. Уралов, командир 139-й скоростной бомбардировочной авиабригады ВВС КБФ.

Комдив Н.Я. Котов, начальник Липецкой летно-тактической школы ВВС.

«Припаяли срок» одному из организаторов воздушно-десантных войск в СССР, первому командиру 3-й авиабригады особого назначения, начальнику авиации пограничных войск комбригу М.В. Бойцову. Расстреляли второго командира этой бригады, выросшего в командира 5-го тяжелобомбардировочного авиационного корпуса комдива В.С. Кохановского, командира 13-й авиабригады особого назначения полковника А.О. Индзера и командира 47-й авиабригады особого назначения комбрига Ф.Ф. Кармалюка. В общем, навели порядок и в десантных войсках.

Заодно почистили от «фашистов» учебные заведения: в проскрипционные списки попали начальник кафедры общей тактики Военно-воздушной академии имени Жуковского комдив Б.Я. Лавиновский, начальник кафедры оперативного искусства полковник А.С. Алгазин, начальник учебной части командного факультета полковник А.К. Меднис, профессор той же академии и начальник кафедры тактики авиации Военной академии имени Фрунзе, автор концепции создания АОН, комбриг А.Н. Лапчинский. За репрессиями военных теоретиков следовало изъятие из обращения их научных трудов, в содержании которых немедленно усматривались «вредные положения» и «пораженческие настроения». Для просмотра всей военной и военно-политической литературы – «в целях очистки ее от политически вредной и устаревшей» – наркомом обороны была назначена специальная комиссия. Время теоретических дискуссий закончилось, правила войны писались теперь в Кремле.

«Военная теория сводилась по существу к составлению мозаики из высказываний Сталина по военным вопросам, – пишет маршал М.Ф. Захаров. – Одновременно (с расформированием танковых корпусов. – Авт.)были попытки резко изменить и задачи авиации, сведя их, в сущности, к действиям только над полем боя в тесной тактической связи с наземными войсками, ведущими этот бой. Такие мероприятия свидетельствовали о повороте военной теории назад – к линейным формам борьбы в оперативном масштабе».

Французский военный атташе доносил в Париж: