Сталин – гробовщик Красной Армии. Главный виновник Катастрофы 1941

Ходовая часть танка Т-100, весившего 58 тонн, состояла из восьми двускатных опорных катков, четырех поддерживающих катков, ведущих колес заднего расположения с зубчатыми венцами и литых направляющих колес с механизмами натяжения винтового типа. Машина имела индивидуальную балансирно-рессорную подвеску и листовые рессоры без амортизаторов. Корпус был собран из катаных листов и литых деталей, соединенных сваркой, заклепками и болтами. Танк имел бронирование толщиной 50–60 мм, обеспечивавшее защиту от огня противотанковой артиллерии калибра до 47 мм на дальности стрельбы менее 500 метров. Две литые орудийные башни конической формы располагались одна за другой по продольной оси корпуса. В задней башне была установлена 76-мм пушка с пулеметом, в передней – 45-мм пушка и пулемет. Третий пулемет монтировался в шаровой установке в кормовой части верхней башни. Карбюраторный «глиссерный» двигатель ГАМ-34-ВТ (созданный для торпедных катеров и морских охотников) мощностью 850 л.с. позволял развивать скорость до 36 км/ч. Экипаж состоял из 8 человек.

Танк СМК весил 55 тонн, имел торсионную подвеску, тот же двигатель, аналогичные параметры, на один пулемет больше, при экипаже в 7 человек.Параллельно с СМК группа Н.Л. Духова разработала проект тяжелого танка КВ – «Климент Ворошилов». Или, как осторожно шутили в конструкторском бюро, «Котин – Ворошилову». По сути дела, КВ представлял собой «укороченный» на два опорных катка СМК с одной башней и дизельным двигателем В-2К мощностью 600 л.с. По рекомендации АБТУ на танк собирались установить планетарную коробку передач типа «Шкода» (дело в том, что чехи привезли в Москву танк LT-35, который советское правительство якобы собиралось купить; днем заинтересованные стороны вели отчаянный торг, а ночью дипломники ВАММ им. Сталина дотошно копировали наиболее интересные узлы запертого в ангаре под «надежной охраной» чужеземца – подвеску, коробку передач, механизмы поворота, приборы наблюдения), но потом решили, что сойдет и обычная отечественная, безвозмездно позаимствованная в свое время у американцев. Он весил 47,5 тонны, толщина лобовой и бортовой брони составляла 75 мм (бронирование литой башни – 95 мм); экипаж – 5 человек. Вооружение состояло из четырех пулеметов и 76-мм пушки Л-11 с длиной ствола 30 калибров. Ее 6,5-кг бронебойный снаряд с начальной скоростью 612 м/с вертикальную броню толщиной 52 мм пробивал с дистанции 1000 метров, а 60-мм – с 500 метров. В то время как «шкуру» КВ и СМК не брало ни одно из существовавших противотанковых орудий, даже с пистолетной дистанции. Так, немецкая 37-мм пушка с 500 метров могла пробить 30 мм вертикальной брони, при изменении угла встречи – и того меньше, а французские и чехословацкие 47-миллиметровки с того же расстояния – 40 мм. Даже новейшее противотанковое орудие Pak. 38 калибра 50 мм, по свидетельству генерала Э. Рауса, имело шанс пробить броню КВ только «при самых благоприятных условиях с близкого расстояния… Пробоина получалась диаметром с карандаш».

Тяжелый танк Т-100

Тяжелый танк СМК

Все новые машины в конце сентября продемонстрировали государственной комиссии, членами которой были Вознесенский, Жданов, Микоян, Павлов. Начальству особенно потрафили танки Кировского завода, один вид которых наглядно выражал мощь пролетарской державы. Однобашенный КВ на показе бодро сносил деревья, раздвигал надолбы, расстреливал мишени, показал вполне удовлетворительную маневренность. Первый экземпляр имел в башне два орудия – 76-мм и 45-мм.

Вскоре очень кстати начался конфликт с «финской козявкой», угрожавшей безопасности Ленинграда своими «дальнобойными орудиями». «Ленинград мы подвинуть не можем, – вздохнул Сталин. – Придется подвинуть границу». Поскольку правящая клика Финляндии по-хорошему отдать Карельский перешеек отказалась, а главное, отвергла предложенный Кремлем договор о дружбе и взаимопомощи, предусматривавший мирное введение в страну советских войск, 30 ноября красные полки, поддержанные 1569 танками и 251 бронемашиной, рванулись на помощь угнетенному финскому пролетариату. И захлебнулись собственной кровью, пытаясь преодолеть «заблаговременно укрепленную оборонительную полосу», насыщенную инженерными заграждениями, огневыми точками и противотанковыми «бофорсами», без труда прошивавшими застрявшие на надолбах легкие Т-26.