Сталин и ГРУ

Получили в Управлении и доклад германского посла в Москве Дирксена. В докладе сообщается, что Россия снимает в настоящее время войска со своей западной границы, но только небольшая часть этих войск отправлена на Дальний Восток. Все остальные силы были отправлены внутрь страны из-за опасений волнений на почве продовольственных затруднений. Что касается взаимоотношений с СССР, то здесь, по мнению посла, решающей будет позиция, которую займет СССР на конференции по разоружению. Опубликованные многими газетами статьи о военном сотрудничестве в прошлые годы подействовали ошеломляюще. Посол считал, что на конференции по разоружению Германия будет начисто отрицать военное сотрудничество с СССР, если возникнут разговоры об этом сотрудничестве. Эта информация была представлена Берзиным Ворошилову 4 сентября 1933 г., а копии разосланы Егорову и начальнику ИНО ОГПУ Артузову.

Следует отметить, что большинство из рассекреченных и известных исследователям агентурных сообщений за период начала 30-х годов находятся в фонде Оперативного управления и были представлены начальнику Штаба РККА А.И. Егорову. Если в документе нет специальных отметок, то очень трудно определить, куда еще была направлена полученная разведывательная информация. Это приходится учитывать при анализе доступных документов. К сожалению, неизвестно, какую разведывательную информацию из Управления получали руководители Наркоминдела (Литвинов, Крестинский), а в том, что такую информацию они получали, можно не сомневаться. Как эта информация использовалась? Какие выводы из нее делались при планировании тех или иных внешнеполитических мероприятий? Или ценнейшая разведывательная информация, добываемая агентурой Управления иногда с риском для жизни, ложилась под сукно, а все важнейшие внешнеполитические вопросы решались в кабинете Сталина? На все эти вопросы у автора нет ответа.

А информация, очевидно из окружения полковника Гартмана, продолжала поступать в Управление. В сентябре 1933 г. Берзин представил Егорову очередное сообщение. Военный атташе в своем очередном докладе отмечал, что нынешняя весьма дружественная политика России в отношении Польши и Франции, а также Румынии объясняется тревожной обстановкой на Дальнем Востоке, что вынуждает Россию обеспечить свою безопасность на Западе где только возможно. А кроме того, возрастающая опасность организации самостоятельного Украинского государства грозно диктует России ее нынешнее отношение к Польше. Возможно, германский военный атташе имел в виду неофициальную поездку в Варшаву эмиссара Сталина — заведующего бюро международной информации ЦК ВКП(б) Карла Радека. Польские и немецкие газеты писали об этом вояже, и, конечно, Гартман был в курсе событий.

В начале 34-го разведывательная информация из Германии продолжала регулярно поступать в Управление. Так, в перечне важнейших материалов за март 1934 г. помещен агентурный материал о разногласиях между министерством рейхсвера и воздушным министерством по вопросу превентивной войны со стороны Франции. Руководство воздушного министерства считает, что Франция весной или летом 34-го выступит против Германии, чтобы помешать ее довооружению. Разведывательный отдел министерства рейхсвера, наоборот, считает возможность превентивной войны маловероятной. При этом в Абвере (разведке рейхсвера) учитывали то, что Франция переживает, большинство населения настроено против войны, а правительство не пользуется доверием населения. Учитывались также и внешнеполитические затруднения, которые испытывала Франция. Как показали дальнейшие события, оценки Абвера оказались правильными. Очевидно, разведка воздушного министерства не была еще достаточно сильной, чтобы давать правильные серьезные прогнозы, да и квалифицированных аналитиков, таких, как в Абвере, у них не было. Другой агентурный материал сообщал, что министерство рейхсвера считает войну между СССР и Японией маловероятной, исходя из того, что она является слишком большим риском для Японии, так как если даже удастся оттеснить русских к Байкалу, то и тогда СССР не пойдет на заключение мира. А это будет означать длительную войну на измор, что непосильно для Японии из-за ее финансового положения. Таким было мнение германской разведки о возможном развитии событий на Дальнем Востоке. Этот агентурный материал был доложен Ворошилову, Гамарнику, Тухачевскому и наркому иностранных дел Литвинову.