Сталин и контрразведка

Новая война, полагал опять Троцкий, вызовет революционный взрыв во многих странах, как это уже произошло в 1917 году. Именно в ожидании данного «радостного события» Троцкий и компания в 1938 году форсировали создание 4-го Интернационала, заявив, что под его руководством в самое ближайшее время «революционные миллионы смогут штурмовать небо и землю».

Лев Троцкий хотел любой ценой добиться вовлечения СССР в новую мировую войну. Именно в этот период цели троцкистов и руководителей англо-французской коалиции совпали. Политики в Лондоне и Париже пришли к мысли о возможности использования «кожаного комиссара» и его сторонников в своих интересах, рассчитывая с их помощью организовать в СССР политический переворот и отстранить от власти Сталина. Рассматривалась даже возможность переброски в Россию «мотора революции», который должен был возглавить пятую колонну и нажать кнопку для «взрыва государства изнутри».

17 апреля 1940 года Троцкий подготовил воззвание в виде листовок под названием «Письмо советским рабочим». В нем пролетарии призывались к подготовке вооруженного восстания против «Каина Сталина и его камарильи». Вслед за этим в мае того же года троцкисты приняли «Манифест об империалистической войне и пролетарской революции» с призывом — «свергнуть московских правителей».

Наша разведка располагала конкретными данными, что Троцкий заигрывает и с гитлеровцами. Сталин через НКИД обращался в Лигу Наций с требованием дать санкцию на выдачу Льва Троцкого из любой страны — члена Лиги Наций, как «убийцы и агента гестапо». При этом вождь делал ссылку на материалы московских процессов, проходивших над Зиновьевым — Каменевым и другими «врагами народа», где Троцкий фигурировал сначала как «соучастник», а затем как непосредственный «организатор» убийства Кирова и антиправительственного заговора 1927 года. Но Лига Наций отказала Сталину в выдаче «Льва революции».

Возникает закономерный вопрос, как должен был реагировать Сталин — руководитель страны? Ответ можно найти в описании операции «Утка», проведенной под руководством Павла Судоплатова и его коллегами. Они формально не нарушили советских законов, а лишь привели в исполнение вынесенный судом приговор. Но это тема другого исследования.

* * *

Досадные поражения первых месяцев войны и массовое отступление наших войск вынудило Кремль реагировать на тяжелейшую обстановку. Для более эффективной борьбы с дезертирством, сдачей в плен, членовредительством Главное Верховное Командование страны оглашает грозный рескрипт.

На столе у Абакумова его копия появилась в первую очередь.

Приказ ГВК, изданный 16 августа 1941 года и подписанный лично И.В. Сталиным за № 270 запрещал солдатам Красной Армии сдаваться в плен либо выказывать иные признаки трусости.

Абакумов некоторое время сидел в раздумье. Он вдруг начал с философствований: «Все равно победа будет за нами. Русских еще никто не побеждал сапогом. Пусть немцы прочтут Бисмарка — в Россию легко войти, но трудно выбраться. Мы Русские и пусть навек запомнит враг, что лишь тогда встаем мы на колени, когда целуем Русский флаг. Не поставить супостату нас на колени!»

Потом он взглянул на документ.

Текст приказа начинался с развернутых описаний как ведения советскими военнослужащими боевых действий «до последнего», так и названных «малодушными» примеров сдачи в плен. Сами приказания были довольно кратки и имели следующее содержание: