Сталин и НКВД

В ноябре 1937 года Гребенника направили на Дальний Восток. Надо было иметь веские причины, чтобы направить командира полка Дивизии из Москвы на ДВК и кажется, что они у Фриновского были. Забегая вперед, следует сказать, что во время Великой Отечественной Гребенник будет командиром стрелковой дивизии, смерть Сталина застанет его на должности начальника погранвойск Ленинградского военного округа. В 1956 году он будет подавлять восстание в Венгрии, и в ноябре тоже года станет военным комендантом Будапешта. Кажется, что биография говорит сама за себя: очевидно, что это был в органах не случайный человек.

Что конкретно сделал командир 59 погранотряда? Начнем с того, что 12 июля, как я уже сказал, советские пограничники заняли вершины сопок Заозерная и Безымянная полностью. Японцы вообще не признавали принадлежность этих сопок СССР, но даже в той интерпретации, которую давала русско-китайскому Хунчуньскому протоколу 1886 года «советская сторона, нашей стране принадлежала только восточная половина сопок (высот) Заозерная и Безымянная, а советские пограничники заняли их вершины целиком».

15 июля у сопки Заозерная советским пограничником был убит японский жандарм. Расследование, проведенное советской стороной, определило, что труп японского жандарма-нарушителя лежал на территории Советского Союза, в трех метрах от линии государственной границы. Японская сторона утверждала, что убийство произошло на территории Мань-чжоу-Го и, стало быть, явилось вооруженной провокацией советских пограничников. Вопрос о том, кто прав в этом споре, может прояснить телеграмма Блюхера Ворошилову. Дело в том, что маршал «подверг сомнению законность действий наших пограничников у озера Хасан. Втайне от члена военного совета т. Мазепова, своего начальника штаба т. Штерна, зам. наркома обороны т. Мехлиса и зам. наркома внутренних дел т. Фриновского, находившихся в это время в Хабаровске, т. Блюхер послал комиссию на высоту Заозерная, и без участия начальника погранучастка произвел расследование действий наших пограничников. Созданная таким подозрительным порядком, комиссия обнаружила «нарушение» нашими пограничниками Маньчжурской границы на 3 метра и, следовательно, «установила» нашу «виновность» в возникновении конфликта у озера Хасан. Ввиду этого, т. Блюхер шлет телеграмму наркому обороны об этом мнимом нарушении нами Маньчжурской границы и требует немедленного ареста начальника погранучастка и других «виновников в провоцировании конфликта» с японцами. Эта телеграмма была отправлена т. Блюхером также в тайне от перечисленных выше товарищей». Иными словами, Блюхер заявил, что ответственность за провокацию лежит на командире погранотряда Гребеннике, который действовал, видимо, с санкции Фриновского.

Кажется, что советская сторона ожидала активных ответных шагов с японской стороны, тогда был бы повод атаковать Квантунскую армию. Шансы для этого были совершенно реальные. 20 июля 1938 г. военный министр империи Сейсиро Итагаки и начальник генерального штаба Номия Каньин запросили аудиенцию у императора с целью получить его санкцию на применение военной силы. Однако, император Хирохито, опираясь на позицию министра иностранных дел, военно-морского министра и министра внутренних дел, отказался отдать приказ об ответном ударе. В результате военные действия с самого начала приняли локальный характер — с японской стороны сопки атаковала только 19 дивизия Корейской армии. Напомним, что ограниченная атака сухопутных сил империи не могла привести к успеху без одновременного удара авиации по ВВС РККА. Японский план войны мог быть успешным только при условии внезапного удара японской авиации на планах и разгрома ВВСДКФ. Этого не произошло, но в Москве (да и в Хабаровске) не могли заранее знать, что японцы откажутся от расширения конфликта и не нанесут авиаудар.

О чем думал в этот момент один из наиболее прославленных полководцев Гражданской войны и один из пяти первых маршалов Советского Союза Василий Константинович Блюхер? Вполне возможно, он считал, что во всем виноваты чекисты, «а если открыть глаза Сталину, то он все поймет». «Даже после получения указания от Правительства о прекращении возни со всякими комиссиями и расследованиями и о точном выполнении решений Советского правительства и приказов наркома, т. Блюхер не меняет своей пораженческой позиции и по-прежнему саботирует организацию вооруженного отпора японцам. Дело дошло до того, что 1 августа с. г., при разговоре по прямому проводу тт. Сталина, Молотова и Ворошилова с т.