Сталин и заговор генералов

«Знаю с октября 1920 г. Крупный военный работник с большим опытом и отличной теоретической подготовкой, — так характеризовал его М. Фрунзе. — Обладает большой инициативой, огромной энергией и работоспособностью. Зарекомендовал себя прекрасно как командарм. Политически вполне лоялен, своему назначению соответствует вполне»'¹. Характеристика хорошая, однако М. Фрунзе, как это видно из сказанного им выше, не считал А. Корка достойным выдвижения на должность командующего военным округом, как это иногда рекомендовалось в отношении некоторых других командармов.

«...Большой такт и выдержку, умение разбираться в сложных политических вопросах, энергию и упорно осуществлять постатейные перед ним задачи»¹, — как присущие А. Корку качества отмечал начальник Разведупраатения Штаба РККА Я. Берзин. «Характер твердый, решительный, — продолжал свою аттестацию «генерал» Я.Берзин. — Во взаимоотношениях иногда слишком официален и суховат. Весьма аккуратен и дисциплинирован. Безусловно, честен и предан делу. Политически достаточно развит. Военное дело любит... »^{36 37 38}.

Иероним Петрович Уборевич (1896—1937) — литовский крестьянин из Ковенской губернии. Благодаря свойствам характера и природным способностям окончил Двинское реальное училище и поступил в Петербургский политехнический институт'¹. За участие в бунте против палиции был олдан под суд. Бежал в Петроград, где был призван в армию и направлен в Константинов-ское артиллерийское училище. Весной 1916 г., после окончания училища, оказался младшим офицером в 15-м тяжелом артдивизионе подпоручиком. Затем — фронт, бои на Висле, в Румынии.

После Февральской революции, в марте 1917 г., И. Уборевич оформил свое членство в большевистской партии. По собственному признанию, он в то время «точно оттенков большевизма, меньшевизма не знал», поэтому оказался связанным с большевизмом преимущественно эмоционально. В бурные дни и месяцы революции И. Уборевич — командир революционного полка, вел бои с румынами и австро-венграми. В феврале 1918 г. раненным попал в плен, из которого спустя полгода бежал. Вскоре на Северном фронте Советской республики он становится командиром артиллерийской батареи, затем командиром бригады. Его доблесть в боях была отмечена орденом Красного Знамени. Отмечен он был и в штабе интервентов. «Иероним Уборевич, 22 года, математический склад ума, специальность артиллерист» — так значилось в разведсводке. Вскоре он был назначен командиром 18-й стрелковой дивизии в составе 6-й армии.

Последующая военная карьера И. Уборевича была стремительна. Уже осенью 1919 г. он — командующий 14-й армией, сыгравшей решающую роль в Орловско-Кромском сражении и поражении деникинских войск. В качестве командующего разными армиями на Кавказском, Юго-Западном фронтах, в Приморье во главе Народно-революционной армии И. Уборевич проявил выдающиеся способности военачальника. К этому времени полководческий авторитет И. Уборевича укрепился настолько, что его, 25-летнего командарма, офицера военного времени, без высшего академического образования, сочли достойным причислить в июне 1922 г. к Генеральному штабу. К ноябрю 1923 г. он занимал должность командующего 5-й Отдельной армией на правах командующего фронтом. К этому времени он получил заслуженное признание в войсках и репутацию одного из самых лучших и самых молодых «революционных генералов».

М. Тухачевский считал И. Уборевича (наряду с С. Буденным) «в оперативном отношении самым способным командармом и самым дисциплинированным». Н. Крестинский, хорошо знавший И. Уборевича, считал его «достаточно властным» командующим. В этом отношении показателен конфликт, возникший между И. Уборевичем (тогда командующим 13-й армией) и новым командующим Южным фронтом М. Фрунзе, намеревавшимся восстановить в его армии РВС. «...При таком взгляде Ревсовета Республики на мою работу во время единоначалия, — заявил в ответ в разговоре по прямому проводу 1 октября 1920 г. И. Уборевич, — для себя не считаю возможным остаться в 13-й армии. Прошу командировать меня на Западный фронт, хотя в качестве начдива»³⁹.

Подобно большинству молодых «революционных генералов», поднявшийся на гребне революционной волны к вершинам ранней воинской славы и власти, он был пронизан честолюбивыми настроениями. По свидетельству своих приятелей по военному училищу, И. Уборевич еще в юнкерские времена как-то обронил знаменательное признание: «Ну уж если Наполеону суждено появиться, то им буду я»¹. Достаточно яркая и стремительная военная карьера (хотя, быть может, и менее эффектная, и драматичная, чем у М. Тухачевского), молодость, некоторая созвучность с наполеоновской судьбой, несомненно, стимулировали развитие этих настроений в его мировоззрении.

Превратности боевой судьбы сводили И. Уборевича с военачальниками, которые оказывали влияние на формирование его полководческого почерка, воспитывали в нем профессиональные навыки, восполняли пробелы в его военно-теоретических знаниях. До конца дней он сохранял дружеские отношения с