Сталин и заговор генералов

30 из 35 «генералов», первоначально (в первой половине 1922 г.) занимавших обозначенные выше командные должности, являлись бывшими офицерами. В том числе: 6 — кадровые офицеры Генштаба старой армии (17% всех «генералов» и 20% бывших офицеров); 8 — кадровые обер-офицеры (2 «причислены» к Генштабу) — они составляли 23% всех «генералов» и ок. 27% бывших офицеров; 16 — офицеры военного времени (2 также окончили Академию в 1922 г.). Они составляли 46% всех «генералов» и ок. 54% от бывших офицеров.

Из 32 «генералов» (из 36), к марту 1923 г. входивших в высший комсостав Западного фронта; 10 — кадровые офицеры Генштаба старой армии (ок. 23% всех «генералов» и 27% бывших офицеров);' 15 — кадровые обер-офицеры (2 «причислены» к Генштабу ) . Они составляли 35% всех «генералов» и 41% бывших офицеров; 1'^- офицеры военного времени (он. 20% «генералов» и ок. 23% бывших офицеров). Таким образом, вместе бывшие кадровые офицеры, получившие нормальное военное образование, составляли среди «генералов» Западного фронта 58% и 68% бывших офицеров.

К сентябрю 1923 г. в высшем комсоставе Западного фронта из 26 «генералов» (всего 29) было: 5 — кадровые офицеры Генштаба старой армии (св. 17% «генералов» и ок. 20% бывших офицеров); 13 — кадровые обер-офицеры старой армии (2 «причислены» к Генштабу). Они составляли 48% от всех «генералов» и 50% от бывших офицеров; 8 офицеров военного времени (27,5% от всех «генералов» и 32% от бывших офицеров).

К январю 1924 г. в высшем комсоставе Западного фронта из 33 «генералов» (всего 36) было 5 кадровых офицеров Генштаба старой армии (14% от всех «генералов» и св. 15% от бывших офицеров); 15 кадровых обер-офицеров старой армии (2 «причислены» к Генштабу) — они составляли 42% от всех «генералов» и 46% от бывших офицеров; 13 офицеров военного времени (1 «причислен» к Генштабу). Они составляли 36% от «генералов» и 38% от бывших офицеров.

Проведенный статистический анализ указывает не только на соотношение тех или иных категорий лиц в высшем комсоставе Западного фронта. Он также свидетельствует о динамике этого соотношения. Когда Тухачевский вступил в командование фронтом в первой половине 1922 г., кадровые «генштабисты» старой армии, «элита», составляли в «генералитете» Западного фронта 17—20%. Их число заметно возросло к марту 1923 г. — до 23—27%. С этого времени началось резкое их сокращение до 14—15% в январе 1924 г. Это тем более характерно, что в марте 1923 г. и в январе 1924 г. численность высшего комсостава фронта практически одна и та же (соответственно: 36—32 и 36—33).

В то же время наблюдается весьма примечательная динамика изменения % офицеров военного времени в высшем комсоставе Западного фронта: с 46 — 54% в первой половине 1922 г. их доля в высшем комсоставе фронта сокращается в марте 1923 г. до 20-—23%. Затем, к январю 1924 г. ома вновь возрастает до 36—38%. Из них: 20 великороссов (в том числе 2 из обрусевших немецких фамилий); 8 украинцев; 20 — представлены польско-литовско-белорусской этнокультурной группой; 10 латышей; 2 эстонца. Таким образом, 33% всех «генералов» были представителями польско-литовско-белорусской этнокультурной группы. Вместе с латышами и эстонцами они составляли свыше 50% всего высшего комсостава Западного фронта. Поэтому настроения и ментальная ориентация этой части высшего комсостава в конечном счете должны были, если не определять, то влиять на военно-политическую ориентацию руководства фронта.

В среднем на каждой из названных должностей один раз за указанный промежуток времени произошла замена. Однако реальная динамика перемещения высшего комсостава данного уровня обнаруживает свои особенности. Во-первых, из 39 случаев замены командиров 5 приходятся на осень 1922 г.; 9 — на декабрь 1922 — февраль—март 1923 г.; 5 — на август—сентябрь 1923 г.; 14 — на ноябрь—декабрь 1923 г. Остальные 6 единичных случаев относятся к первой половине 1922 г., июню—июлю 1923 г. и к октябрю 1923 г.

Перемещения высшего комсостава на протяжении 1922 г. обусловлены были оперативно-тактическими нуждами в обстановке ожидаемой войны. Они не вызывают особого политического интереса. А вот начиная с декабря 1922 г. эти перемещения обусловлены были уже иными причинами, скорее всего — военно-политическими. Случаи замены высшего комсостава с декабря 1922 до декабря 1923 г. составляют ок. 75% всех должностных перемещений. Иными словами, динамика должностных перемещений высшего комсостава Западного фронта с конца 1922 г. и до конца 1923-го резко возрастает, увеличиваясь с 25 до 75%. Она не была обусловлена оперативно-тактическими интересами фронта.