Сталин и женщины

Скученность и грязь приводили к распространению болезней. К примеру, отмечалось, что в деревнях сифилис распространяется очень быстро и захватывает целые деревни. Достаточно одного заболевшего – это мог быть парень, вернувшийся с военной службы, или девушка, возвратившаяся в деревню после работы в городе, – чтобы деревня со временем заболела поголовно. Представители Марийской автономной области были очень озабочены эпидемией трахомы – хронического инфекционного заболевания глаз, поражавшего все марийские села почти поголовно. Причина эпидемии была проста – антисанитария в домах, общее полотенце, которым пользовались все члены семьи и которое стиралось очень редко[111]. Ставился даже вопрос об организации глазных отрядов для борьбы с трахомой.

Еще, к примеру, обязательной принадлежностью деревенских изб были насекомые: вши, тараканы и клопы – обычный признак антисанитарного состояния жилищ. Постельные клопы были повсеместно, и почти невозможно найти воспоминания немецких солдат и офицеров, воевавших на Восточном фронте, в которых не живописались бы ночные атаки клопов, «точных, как «Штуки»[112]. Можно еще упомянуть привычку курить махорку, бросать окурки и плевать на пол, не говоря уже о нахождении в домах в грязной после поля или скотного двора обуви.

Сельскую антисанитарию можно описывать долго. В городах тоже бывало далеко не так благополучно с гигиеной быта, но все же положение в деревнях было просто удручающим, даже по невысоким меркам 1930-х годов. Переселенцы из деревень в города тащили с собой свои старые привычки, чем серьезно расшатывали санитарное состояние городов. Это было более чем очевидно и в 1920-х годах. К примеру, жилищно-санитарные органы Москвы уделяли особое внимание строительным рабочим, комплектовавшимся в основном из сельских жителей: «Сосредоточение в отдельных общежитиях таких больших масс рабочих, прибывающих из различных областей, людей с низким культурным уровнем, в которых еще крепко сидит старый быт, с санитарно-эпидемиологической точки зрения представляет опасность для населения»[113]. В 1929 году в Москве было 100 тысяч строителей на 2,3 млн человек жителей, а к 1932 году ожидалось до 300 тысяч. Причем примерно половина из них проживала в подвалах, сараях и других подобных непригодных помещениях. Скопления строителей действительно могли стать рассадником заболеваний, ухудшить и без того не слишком блестящую картину в городе, в котором уборка мусора, ассенизация и отвод канализационных вод, чистка улиц и другие санитарные вопросы стояли весьма остро. Так что составители планов коллективизации быта вполне резонно полагали, что лучше обойтись без притока сельского населения.

Но эти мечты не сбылись. Во время коллективизации в города хлынул многомиллионный поток переселенцев из деревень, который смел все слабые ростки новой городской культуры, с трудом создаваемой и насаждаемой. Не помогло даже введение паспортов в 1932 году, хотя паспортная система была призвана в том числе ограничить урбанизацию населения СССР. Состояние городов настолько ухудшилось, что пришлось от всех планов коллективизации быта отказаться и бросить все силы на затыкание хотя бы самых очевидных прорех само собой возникшего городского быта.

Непосредственной причиной массового бегства в города был, конечно, голод, свирепствовавший в 1932–1933 годах, связанный с грандиозными неудачами в строительстве кардинально новой системы сельского хозяйства, в которой крестьяне сводились в колхозы, а основными производителями товарной сельхозпродукции должны были стать совхозы, специализированные на разных отраслях. Существовали даже тресты специализированных совхозов: «Зернотрест», «Скотовод», «Овцевод» и другие. К 1932 году было создано 4337 совхозов на колоссальной площади в 81,5 млн га[114]. В первые годы своего существования они работали из рук вон плохо, страдая от многочисленных проблем, в основном связанных с безудержной гигантоманией и пренебрежением правильной агротехникой. Тяжесть снабжения городов и строек первой пятилетки легла на плечи крестьян одновременно со сложным периодом становления самих колхозов – формы хозяйства для крестьян новой и не во всем привычной. Жесткие хлебозаготовки, плохая организация колхозов, неудачи с производством в совхозах в сочетании с борьбой вокруг коллективизации в деревнях, а также сильной засухой и распространением вредителей привели к разрушению хозяйства очень и очень многих сельских районов и, как следствие, к голоду.