Сталин. Красный «царь» (сборник)

Не лучше, чем в сфере торговли, обстоит и в других областях. Нужна была, как писал Раковский в 1930 г., мимолетная ссора между партийными и профессиональными бюрократами, чтобы население узнало из печати, что из бюджета профсоюзов, в 400 миллионов рублей, 80 миллионов уходило на содержание персонала. Отметим: речь шла только о легальном бюджете. Сверх того бюрократия профсоюзов получает в знак дружбы от бюрократии промышленной крупные даяния деньгами, квартирами, средствами транспорта и проч. «Сколько идет на содержание партийного, кооперативного, колхозного, совхозного, промышленного, административного, со всеми их разветвлениями, аппаратов? – спрашивал Раковский. – Об этом, – отвечал он, – мы даже и предположительных сведений не имеем».

Бесконтрольность неминуемо влечет за собою злоупотребления, в том числе и денежные. 29 сентября 1935 г. правительство, вынужденное снова поставить вопрос о плохой работе кооперации, за подписью Молотова и Сталина констатировало не в первый раз «наличие крупных хищений и растрат и убыточность работы многих сельских потребительских обществ». На сессии ЦИКа в январе 1936 г. народный комиссар финансов жаловался на то, что местные исполкомы допускают совершенно произвольное расходование государственных средств. Если нарком умалчивал о центральных учреждениях, то только потому, что сам он принадлежит к их кругу.

Исчислить, какую долю народного дохода присваивает себе бюрократия, нет никакой возможности. Не только потому, что она тщательно скрывает даже свои легализованные доходы; и даже не только потому, что, оставаясь на самой границе злоупотребления и часто переступая эту границу, она широко пользуется непредусмотренными доходами; но главным образом потому, что весь прогресс общественного благоустройства, городской техники, комфорта, культуры, искусства служит пока что главным образом, если не исключительно, верхнему, привилегированному слою.

Относительно бюрократии как потребительницы можно с необходимыми изменениями повторить то, что в своем месте сказано было о буржуазии: нет ни основания, ни смысла преувеличивать ее аппетит в отношении предметов личного потребления. Но положение резко меняется, как только мы примем во внимание почти монопольное использование ею старых и новых завоеваний цивилизации. Формально эти блага открыты, конечно, всему населению, по крайней мере, городскому; на деле оно имеет доступ к ним лишь в виде исключения. Наоборот, бюрократия располагает ими по правилу, когда хочет и сколько хочет, точно предметами своего личного обихода. Если учесть не только жалованье, все виды натурального обслуживания и всякие полузаконные дополнительные источники, но и присоединить долю бюрократии и советской аристократии в театрах, дворцах отдыха, больницах, санаториях, курортах, музеях, клубах, учреждениях спорта и проч. и проч., то пришлось бы, вероятно, сказать, что на долю 15, скажем, 20%, населения приходится не многим меньше, чем на долю остальных 80—85%.

«Друзья» захотят оспорить наши цифры? Пусть дадут нам другие, более точные. Пусть добьются от бюрократии опубликования приходорасходной книги советского общества. До тех пор мы остаемся при своем мнении. Распределение земных благ в СССР, не спорим, несравненно демократичнее, чем оно было в царской России и даже чем в самых демократических странах Запада. Но с социализмом оно имеет пока еще мало общего.

Глава 7 Семья, молодежь, культура

Семейный термидор