Читаем Сталин. Ледяной трон полностью

Только потому в нем и название округа, и фамилии кандидатов, и еще не установленная дата самих выборов условны. Безусловно главное указание: «Оставьте в избирательном бюллетене фамилию ОДНОГО кандидата, за которого Вы голосуете, остальные вычеркните».

К сожалению, таких выборов пришлось ждать полвека…

Март 1941 г. Командир аэростата «СССР ВР-73» Б. Невернов вместе с С. Гайгеровым совершил полет Москва – Новосибирская область

Герр Гитлер с ребенком (ребенок, конечно, истинный ариец – другого с фюрером фотографироваться вряд ли поставили бы)

Германия, аппаратчики НСДАП. Судя по знакам различия, функционеры уровня гау (примерно соответствует работникам обкома КПСС). Интересно, есть ли среди них затаившиеся «левые нацисты»? Не исключено…

Немецкая открытка

Маньчжурия, Мукден. Японская дружина гражданской обороны. Оборонялась хреново – в плен попали всем составом

Андриан Макарович Стерлев (справа), колхозник, почетный гвардии красноармеец, награжден орденом Боевого Красного Знамени. Полтора года во время оккупации хранил знамя 43-го гвардейского полка

1943 г. Мелитопольское направление. Минометная батарея поддерживает огнем наступающую пехоту

Василий Исаакович Талаш, легендарный «дед Талаш» (Белоруссия). Партизанил в Гражданскую. В Отечественную, будучи 91 года от роду, вновь ушел в партизанский отряд.

Писатель Фалькович. Попал в плен к немцам, организовал побег, в ходе которого бойцы не только вырвались на волю, но захватили и привели к своим 36 немцев.

Фалькович отчего-то, вопреки штампам, не только не пострадал от злодеев-особистов, но был награжден орденом Ленина – а в сорок втором наградами не разбрасывались.

Плакат, приглашающий всех «щирых украинцев» вступать в дивизию СС «Галичина»

Немецкие листовки, они же пропуска в плен

Советские летчики. 3-й Белорусский фронт

Немецкий офицер со своей фрау: вскарабкался, паршивец, на постамент сброшенного памятника в каком-то русском городе и строит из себя.

Рано радовался. Все подобные фотографии в этой книге – трофейные, а это кое о чем говорит

Но победили все-таки мы. Советские матросы поднимают знамя над гаванью Порт-Артура.

Власовцы «культурно отдыхают». А морды, обратите внимание, все же не лучатся бездумным весельем, напряжены. Должно быть, на дворе – конец войны, и пора задуматься…

1945, Потсдамская конференция. Сталин на заседании во дворце Цецилиенхофф

Японский генерал, вторая мировая. У японцев не принято было награждать во время идущей войны – только после ее окончания. Так что все награды – с прошлых войн. Матерый вояка.

Перейти на страницу:

Все книги серии Красный монарх

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное