Сталин мог ударить первым

На тот момент главным направлением группы армий «Юг» и ее ударного кулака — 1-й танковой группы генерала Клейста — была излучина Дона, Донбасс и кавказская нефть. И на этом участке Ставка ВГК сосредоточила под руководством Маршала Советского Союза Буденного огромное количество войск, во много крат превосходящее неприятельские силы. Именно по этой причине генерал-фельдмаршал фон Рундштедт не мог снять ни одного единого танка из армии генерала фон Клейста и передать их в 11-ю армию генерала фон Манштейна.

Кроме всего прочего, следует учесть еще такой нюанс. Советские историки утверждают, что сражения на севере Крыма, под Керчью и в Севастополе сковали немецкие силы с октября 1941 г. по 2 июля 1942 г. и нанесли в этот период существенный урон вермахту.

Это не соответствует действительности во всех отношениях.

Генерал оправдал высшее доверие фон Рундштедта, предложившего его кандидатуру на пост командующего 11-й армии после гибели командующего генерала фон Шоберта. Минимальным количеством войск — от 75 000 до 100 000 человек — он планомерно выбивал советские войска вначале на Перекопе, затем на Керченском плацдарме и, наконец, в Севастополе. Именно планомерно, ибо фон Манштейн с первых же дней вторжения вермахта в пределы СССР уяснил, что большая часть рядового и командного состава Красной армии не желает воевать за интересы большевистского режима и огромными массами сдается в плен. Генерал также понимал, что для сохранения режима советский вождь будет гнать людей на фронт — все больше, и больше, и больше. И в особенности в направлении, которое возглавляет маршал Буденный. Ведь проблема нефти для Красной армии родилась не в 1941 году, она была актуальной и все предвоенные годы, и все время боевых действий группы армий «Юг», вплоть до ее переименования.

Это позволяло фон Манштейну, используя сложившуюся ситуацию, НЕ СПЕШИТЬ с захватом Крыма.

Если бы фон Манштейн осенью 41-го уничтожил войска Красной армии в Крыму и занял полуостров, то в таком случае главнокомандующий Южным направлением Маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный имел бы у себя резерв еще в пределах более миллионной группировки войск.

Вот тогда-то уж точно немцам пришлось бы туго. А так эти силы маршал был вынужден, в соответствии с требованием Ставки, отправлять в Крым. Как хитрый лис, немецкий полководец выманивал силы у противника. После чего, как вы уже поняли, фон Манштейн планомерно и поэтапно выбивал их с таким расчетом, чтобы затянуть захват Крыма по возможности дольше — до тех пор, пока у Буденного не иссякнут резервы сил, отправляемых в Крым.

Глава 25 Если взорвется Кавказ

В книге Н. Г. Кузнецова «Курсом к победе» есть такие слова: «В докладе на теоретической конференции, посвященной 20-летию Севастопольской обороны, Ф. С. Октябрьский упрекнул командование ВМФ в том, что оно приказало ему тогда «все артиллерийские корабли оставить в Севастополе». Однако такой формулировки в распоряжениях, отданных командованию ЧФ, я не нашел. И если командование могло так понять указания наркома ВМФ или начальника ГМШ, то, видимо, только из-за их нечеткости. Эту вину беру на себя…» Как легко (внешне, но в глубине души — очень тяжело) Николай Герасимович потакает наглости, ну да уж что поделаешь, он же русский, человек простой и открытой души…

Зато здесь уместно, считает он, подойти к вопросу о боязни рисковать дорогими кораблями. И рассуждает: нечто подобное всегда влияло на решение командования об использовании линкоров и крейсеров, «…корабли строят для боя, а не для парада», — сокрушается Кузнецов, описывая события тех дней. И добавляет (выделено мной): «Забота о сохранении кораблей никогда не должна превращаться в самоцель. Конечно, все ненужные корабли следовало вывести из-под удара в тыловые базы на Кавказское побережье, но добиваться сохранности линкора и крейсеров во что бы то ни стало, когда поставлена задача «любой ценой удерживать Севастополь», мне представляется неправильным. У кораблей эскадры в те дни не было задачи более ответственной, чем защита главной базы Черноморского флота. Это, естественно, было сопряжено с риском, но риск оправдывался важностью задачи. Плохо, когда гибнет крупный корабль, но еще хуже, если его не используют в самый критический момент только ради того, чтобы этот корабль остался невредимым».

Так, уже теплее; может, в тексте мы найдем причины трагедии Черноморского флота, ведь кому об этом рассказывать, как не бывшему наркому ВМФ?