Сталин. Наваждение России

В 1934–1936 годах, когда вождь приезжал в Сочи, его лечил терапевт Мирон Григорьевич Шнейдерович. Он прошел войну, а в 1952-м его тоже арестовали. Когда выпустили и он пришел в себя, то решился кое-что рассказать о Сталине, пишет Виктор Малкин.

Сталин любил «пошутить» с лечащим врачом. Вдруг спрашивал Шнейдеровича:

— Скажите, доктор, вы читаете газеты?

— Конечно, Иосиф Виссарионович.

— Какие же газеты вы читаете?

— Центральные — «Правду», «Известия».

— Вы думаете, эти газеты печатают для вас? — изумлялся Сталин. — Вы же умный человек, доктор, и должны понимать: в них нет ни слова правды…

Несчастного доктора охватывал ужас. Он не знал, что сказать. Вождь наслаждался растерянностью врача.

По мнению академика Петровского, у политиков, которые испытывали постоянные перегрузки физической и нервно-эмоциональной систем организма, развивается ранняя болезнь изнашивания организма, прежде всего поражается артериальная сосудистая система, коронарные и сонные артерии, тогда и наступает инфаркт сердца или ишемический инфаркт мозга, от чего погибает большинство лидеров.

После войны Сталин ежегодно проводил на юге три-четыре месяца. В Москву возвращался обыкновенно к 21 декабря, к дню рождения. В 1951 году он уехал на озеро Рица и отдыхал пять месяцев. Там, на юге, подальше от людей, его и лечили. Сохранились результаты анализов, которые у него брали. Направления выписывались на имя офицера главного управления охраны министерства госбезопасности, который их приносил.

О своем здоровье он заботился.

13 декабря 1950 года Сталин писал Маленкову с юга:

«Я задержался с возвращением в связи с плохой погодой в Москве и опасением гриппа, с наступлением морозов не замедлю быть на месте».

Многие годы он почти непрерывно курил трубку. Главный редактор «Правды» Шепилов однажды сказал:

— Товарищ Сталин, вы так много курите. А ведь вам, наверное, это нельзя?

— Вы невнимательны, — ответил Сталин, — я же не затягиваюсь. Я просто так: пых-пых. Раньше затягивался, теперь не затягиваюсь.

Так что вождь прислушивался к рекомендациям врачей.

— Когда говорят, что Сталин не заботился о своем здоровье, гнал докторов и лечил его Поскребышев, это не соответствует действительности, — говорит профессор Наумов, который разбирал личные документы вождя. — Поскребышев отвечал за приглашение врачей. И он первым глотал все таблетки, которые прописывались Сталину!..

Этот средневековый способ избежать отравления — еще одно свидетельство того, что Сталин боялся за свою жизнь и никому не доверял. И в результате в последнюю свою ночь, когда ему так нужны были помощь и сочувствие, он остался совсем один.

Но считается, что Сталин вообще в последние дни своей жизни был лишен врачей и медицинской помощи.

— Нет, — ответил профессор Наумов, — врачи рядом с ним были. Они присутствовали и при последней болезни. Другое дело, что в обстоятельствах последних часов его жизни осталось много неясного. Но удалось установить, что Сталин в ту ночь не ложился спать. Когда его нашли, он был в одежде. И он не снял зубные протезы. Если бы он ложился спать, снял бы их обязательно: всякий, кто носит зубные протезы, знает, почему на ночь их обязательно снимают.

Другое верно: в свой смертный час вождь был совершенно один. Он ни в ком не нуждался. Даже детей не хотел видеть. Дочь и сын подолгу не могли попасть к отцу. А ведь не так уж Сталин был занят. Время для полуночных застолий с подчиненными у него находилось. Несмотря на кавказское происхождение, он был бесконечно холодным и бессердечным человеком. И эта черта с годами в нем только усилилась. Даже трудно сказать, любил ли он кого-нибудь?

«В последний раз я видел Сталина вблизи 21 января 1953 года, — вспоминал Михаил Халдеев, — на торжественном заседании, посвященном 29-й годовщине со дня смерти В. И. Ленина, в Большом театре…

Затылок Сталина был уже явно склеротический, весь в красных прожилках, волос мало, они отдавали рыжеватым цветом. Когда он оборачивался, то просматривались и оспины на лице. Помню, меня удивил его низкий лоб — совсем не такой, как изображали на портретах. В правой руке он держал карманные часы и каждые семь-восемь минут подзывал к себе Маленкова, чтобы спросить, как долго будет продолжаться доклад. И всякий раз Маленков заверял Сталина, что ровно полчаса, не больше. Видно было, что Сталин плохо себя чувствует, ему тяжело дается пребывание на людях».

В последний раз Сталин побывал в Кремле 17 февраля, когда принимал индийского посла. 27 февраля вождь в последний раз покинул дачу — в Большом театре посмотрел «Лебединое озеро».

Последние недели он практически не работал. Хрущев рассказал, как они с Берией проходили мимо двери столовой и Лаврентий Павлович показал на стол, заваленный горою нераспечатанных красных пакетов. Это были документы, которые продолжали поступать Сталину. Видно было, что к ним никто не притрагивался.

— Вот тут, наверное, и твои лежат, — сказал Берия.

Уже после смерти Сталина Хрущев поинтересовался, как поступали с бумагами, ежедневно присылаемыми вождю. Начальник охраны признался: