«...Два дня тому назад послали в Киевскую обл. для ознакомления с положением в наиболее тяжелых районах, а также с положением в Винницкой обл., в частности, в пограничных районах, секретаря ЦК КП(б)У т. Любченко. Очевидно, этим двум областям (Киевской, Винницкой) немного позже придется оказать дополнительную помощь просом. С этой просьбой мы вынуждены будем опять обратиться в ЦК. С. Косиор».
Как видим, вместо запрашиваемого проса Сталин предложил «помощь» ГПУ. Затем вместо помощи прислал Буденного с красивыми речами, чтобы «выпустить пар недовольства крестьян». Из этого письма Сталина также видно, что согласно каким-то сводкам, «материалам» - «в некоторых пунктах УССР Советская власть перестала существовать».
Вернусь ещё к одной из причин голода, зафиксированной в письме Косиора: «сообщения о том, что нечего есть, что сеять не будут» и в письме Сталина: «...хлеборобы вашего района (и не только вашего района) проводили «итальянку»... уважаемые хлеборобы по сути дела вели «тихую» войну с Советской властью. Войну на измор».
С. Миронин в своей книге пытается оригинально опровергнуть Сталина и Косиора, преследуя непонятные цели: «Известно много случаев, когда для проведения весенних полевых работ использовали коров и даже пахали на людях, что доказывает, что крестьяне не очень-то саботировали». Во-первых, понятно, что крестьяне во всем СССР тотально не саботировали, поэтому случаев, когда они пахали, можно привести очень много. Во-вторых, хлеборобы пахали на своих мужьях и сыновьях не потому, что не хотели саботировать, а потому что не все хотели умирать, не все хотели всей семьёй «наложить на себя руки»...
Только 6 декабря 1932 года на Украине вышло отдельное постановление советского правительства «О борьбе с саботажем в хлебозаготовках».
Иногда рассуждения на эту тему доходят до абсурда, например тот же неугомонный «отбеливатель» С. Миронин в своей книге пишет: «Некоторые источники утверждают, что начало голода относится к концу лета 1932 года. Это маловероятно. До тех пор, пока нет снежного покрова, в сельской местности можно найти питание в лесах и реках». Во-первых, как мы видели, источник надежный - докладная Косиора Сталину, во-вторых, начало голода по той же докладной началось не «маловероятно» в конце лета 1932 года, а точно - зимой 1932 года. В-третьих, Косиор как-будто специально подчеркивает Миронину - «в степных районах», где нет лесов, грибов и лосей, а в степи зимой сусликов на всех не хватит...
Вероятнее всего, - не поверив самому себе, своей упрощенной абсурдной гипотезе, С. Миронин бросился утверждать другой вариант оправдания, ещё более простой:
«...Крестьяне не дураки и не позволили бы выгрести у них все подчистую, так, чтобы не осталось на пропитание и на сев. Они уже имели опыт голода, опыт работы с продотрядами... Заготовителей просто бы убивали... Поэтому выгрести все невозможно - просто бы не дали». Миронин «забыл», - что и у коммунистов был опыт поиска спрятанного с 1918 года - 14 лет, что и среди грабителей были выходцы из деревни, много знающие на эту тему, и кроме того - в степи это не в лесу, особо не спрячешь. А по поводу убийства заготовителей - часто убивали, но силы против Красной армии и ОГПУ были неравные, и чем это заканчивалось для крестьян - Миронин прекрасно знает...
Когда вспыхнуло восстание казаков на Кубани, центром которого была станица Павловская, то Красная армия накрыла эту станицу шквальным артиллерийским огнем. После захвата станицы и учиненных расстрелов 22 тысяч человек были арестованы и вывезены на Север, в станице оставили только стариков и старух. А название свободолюбивой станицы Советская власть решила стереть из памяти и переименовала в «Красноармейскую», и, оправдывая это новое название, в станицу поселяли уволенных из армии красноармейцев.
Заменивший кровавого А. Андреева Б. Шеболдаев в 1932 году на Дону и Кубани выселил полностью 17 станиц, превратив хлеборобов в дешевых работников советской власти - в спецпереселенцев. Это чаще всего означало другую форму уничтожения бунтующих крестьян - в ходе изматывающей многомесячной перевозки, путем изматывающей работы и кошмарной жизни в условиях голода и холода, болезней, издевательств и убийств. Чтобы была понятна судьба спецпереселенцев, приведу несколько документов. Первый этап репрессий крестьян мы уже наблюдали из многих свидетельств крестьян - грабеж, избиения, расстрелы, на сборы несколько минут и разрешение взять с собой на всю семью немного продовольствия и одежды, хотя власти прекрасно знали, что переселенцев будут перевозить месяцами, поскольку этот «груз» для хозяйства страны не важный, поэтому эшелоны с переселенцами будут долго стоять на различных станциях, пропуская более важные эшелоны с углём, древесиной и т.д. Из ранее приведенных свидетельств мы видели, что часто в ходе этой перевозки в товарных вагонах в холоде и без еды в семье погибали все дети.