Читаем Сталин - период созидания. Гражданская война в СССР 1929-1933 гг полностью

Чтобы компенсировать инфляцию и увеличить зарплаты рабочих, Сталин должен был опять включить денежный печатный станок и печатать дополнительные миллионы рублей, которые в свою очередь ещё более поднимали цены на товары и ускоряли инфляцию. Рост денежной массы в СССР в результате дополнительной эмиссии с 1929 года по 1930 год составил 152%, то есть - денежная масса в СССР увеличилась в 2,5 раза, а цены на продовольствие повысились на 50%. Сталин попытался сковать выпущенные «лишние» деньги, негативно влияющие на инфляцию, -20 марта 1929 г.: ЦИК и Совнарком приняли постановление о выпуске государственного внутреннего займа сроком на 10 лет на сумму 50 млн. рублей. И облигации этого займа советские власти всех уровней в «добровольно»-принудителъном порядке стали навязывать рабочим и крестьянам, прекрасно понимая, что, с учётом темпов обесценивания денег, для рабочих и крестьян это фактически являлось изъятием денег, а для государства в этот период - дешевым кредитованием. Кроме нарушения количественной пропорции «товар-деньги», переизбытка денег, существовала ещё одна причина стремительного роста цен на продукты питания.

«Итак, в 1929 году нет никакой войны, идет бурный рост экономики, но вдруг поднимаются цены на хлеб, - пытается объяснить это факт Ю. Мухин, - Зверев объясняет это так, что увеличился, дескать, спрос на хлеб из-за того, что масса людей перешла в город. А в деревне они - что - хлеб не ели? Это же не объяснение: раз не было резкого роста населения, то не должен был повыситься и спрос ».

Получается, что знаменитый министр финансов при Сталине, многие годы занимавший этот пост, был намного глупее Ю. Мухина?.. И куда смотрел Сталин, подбирая себе кадры на такой важный в государстве пост?.. Сделал промашку? Нет, - и со Сталиным и со Зверевым всё в порядке. Просто есть факты в истории, которые Ю. Мухину не дано понять, возможно, никогда. А дело в том, что - не людей-едоков стало больше, а хлеба меньше, в том числе и потому, что огромное количество крестьян в прошлом году и не только ели хлеб, но и его производили намного больше, чем ели, это ведь были успешные, талантливые хлеборобы, а уйдя в город, они перестали производить хлеб, но продолжали его есть. Звереву это понять было просто, а Ю. Мухин ещё долго будет «биться головой о стену» или о Зверева.

Крестьянам не выгодно было трудиться фактически бесплатно, и особенно возмущал их обманный способ грабежа. Это приведет в следующие годы к более трагическим последствиям: по этой причине крестьяне перестанут производить товарное продовольствие, это, в свою очередь, приведет к резкому сокращению продзаготовок, а сокращение продзаготовок уменьшит наполнение продовольственных карточек и ещё более усилит обесценивание добавочно напечатанных денег и зарплат, это, в свою очередь, приведет к угрозе голода в городах и к угрозе резкого сокращения импорта зерна. И обозленный, принципиально «зарубившийся» Сталин станет забирать продовольствие изо рта у крестьян, которое они произвели сугубо для своего пропитания, а конфискация пропитания вызовет известные знаменитые трагические последствия…

В этой партийной дискуссии о судьбах крестьян некоторые сверхретивые ускорители коммунизма предлагали Сталину радикальный коммунистический вариант коллективизации - вместо колхозов, совхозов и коммун артельного и кооперативного типа - абсолютно всё отобрать у крестьян, обобществить и согнать крестьян в жесткие коммунистические коммуны, эдакие первые «ласточки» коммунизма. Сталин раскритиковал эту крайность и пояснил:

«Основным звеном колхозного движения является не коммуна, а артель, но в артели "не обобществляются приусадебные земли (мелкие огороды, садики), жилые постройки, известная часть молочного скота, мелкий скот, птица и т.д."».

Немного повторюсь, Сталин в отличие от экзальтированных любителей коммун был прагматиком и прекрасно понимал, и даже сам планировал - в рабоче-«крестьянском» государстве сейчас наступит период невиданной эксплуатации 120 миллионов крестьян, сравнимый только с периодом тиранства и деспотизма Петра Первого, который ввел рабовладельческие принципы - крепостное право. В этом коммунистическом повторе Сталин планировал, что в колхозе почти вся прибавочная стоимость, прибыль колхозов и совхозов пойдет государству, а сельхозработникам, бывшим крестьянам - крохи в виде трудодней, а их семьи должны будут выжить за счет внеурочного труда на своём приусадебном клочке земли - на «мелком огороде» и за счет «мелкого скота и птицы» и коровы. Таким образом достигалась максимальная производительность крестьянского труда, его максимальная прибыльность для власти. Сталин всё просчитал.

Наличие этого государственного клочка земли-огорода размером примерно в 10 соток вокруг дома и этой живности дало минимальную зацепку лукавым советским и современным историкам обозвать этих сельхозрабочих - «крестьянами».

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука