Сталин - период созидания. Гражданская война в СССР 1929-1933 гг.

С ужасом приходит мысль: в последнем случае — что было нравственно, а что нет: если бы эта мать дала бы умереть всем 4 детям или спасая троих вынуждена была пожертвовать одним ребенком. Ужас. Очередная картина реального Ада при Сталине.

А К. Романенко в своей книге пытается голословно убедить читателей: «Да, в марте-апреле (1933 г.) были серьёзные трудности с хлебом, но массовых смертей от «голода» в СССР не было!» Это похоже на фанатичное убеждение самого себя на уровне самозомбирования.

Такая же трагедия произошла и с казахским народом, которую, кстати, никто не пытается опровергнуть. Когда у украинцев отбирать уже было нечего, и они умирали в 1933 году от голода, сталинские комиссары вспомнили казахов и в 1933-1934 гг. реквизировали у них почти весь скот, единственный их источник питания.

Забиравший последнее у волжских крестьян бойкий еврейский парень Лейба Копелев (1912-1997 гг.) писал затем в своих мемуарах («И сотворил себе кумира»): «Ужасной весной 1933 года я видел людей, умирающих от голода. Я видел женщин и детей с распухшими животами, синеющих, всё ещё дышащих, но с пустыми безжизненными глазами. И трупы — трупы в рваных кожухах и дешёвых валенках, трупы в избах, в тающем снеге. Я сам принимал в этом участие, рыская по деревням в поисках спрятанного зерна, разыскивая щупом в земле зарытое зерно». Будущий «гениальный» писатель и «спаситель» в 50-е евреев от Сталина Илья Эренбург подобное описывал скромно, но с наслаждением. Любопытно, что в 1933 году кровавый грабитель крестьян Лейба Копелев не возмущался репрессиями гражданского населения СССР, а в 1945 году выступил в защиту гражданского населения Германии, стал, как полагается после смерти Сталина, диссидентом и затем рассказывал о большевикских ужасах немецким студентам.

Специально для О.М. Гусева приведу исторический факт на тему «умирай, но засевай», — в апреле 1933 года в письме-докладе секретарь Брацлавского райкома (Винницкая область) партии писал в обком: «Сейчас надо открыто сказать, что голодание имеет место в большинстве сел нашего района, а в отдельных селах смертность от голодания набрала массовый характер, особенно в таких селах: Скрицкое, Семенки, Зеньковцы, Самчинцы, Сильницы, Грабовцы, Волчок, Марксово, Вишковцы, Остапковцы и др. Есть случаи, когда колхозник выходит в поле на работу, там ложится и умирает».

Главный «крестьянин» СССР — дедушка Калинин на съезде колхозников в июне 1933 года пытался объяснить причины смертельного голода «элементарно»: «Каждый колхозник знает, у кого не хватает хлеба, оказались в беде не из-за плохого урожая, а из-за того, что они ленились и отказались честно трудиться». Где же Калинин раньше был! Почему он не объяснил в 1928 году Сталину и ещё раньше Ленину — что те кто не ленились и честно трудились стали зажиточными — «кулаками», а те кто ленились, бестолковые и бездарные — бедняки, любимая опора Ленина и Сталина.

М. Шолохов писал отчаянное письмо Сталину, чтобы спасти своих односельчан от голодной смерти, просил отменить смертельные обязательные поставки государству, после которых не оставалось продовольствия на жизнь: «В этом районе, как и в других районах, сейчас умирают от голода колхозники и единоличники; взрослые и дети пухнут и питаются всем, чем не положено человеку питаться, начиная с падали и кончая дубовой корой и всяческими болотными кореньями».

Впечатленный подробностями, описанными Шолоховым, Сталин направил в станицы Верхне-Донского района комиссию во главе с М.Ф. Шкирятовым, чтобы проверить на месте слова Шолохова.

После чего Сталин послал телеграмму:

«22 апреля 1933 г. Молния.

Станица Вешенская Вешенского района Северо-Кавказского края Михаилу Шолохову.

Ваше второе письмо только что получил. Кроме отпущенных недавно сорока тысяч пудов ржи отпускаем дополнительно для вешенцев восемьдесят тысяч пудов. Всего сто двадцать тысяч пудов. Верхне-Донскому району отпускаем сорок тысяч пудов. Надо было прислать ответ не письмом, а телеграммой. Получилась потеря времени. Сталин. 22.IV.33 г.».

Затем Шолохов опять просил во спасение своих казаков, и Сталин 16 мая 1933 года ему отвечал: «Спасибо за сообщение. Сделаем всё, что требуется. Сообщите о размерах необходимой помощи. Назовите цифру. Сталин».

Осталось понадеяться, что Сталин спас вешенцев, — взяв экспортное зерно, а не в других районах за счет других жизней и смертей. Вешенцам чудесно повезло — у них оказался М. Шолохов, а в тысячах других районах и станицах таких «Шолоховых» с прямым выходом на Москву, на Генсека не было. Звучит дико, абсурдно — спасать казаков, крестьян от голода, которые во все времена кормили страну. Некоторые истины, касательные крестьян и сельского хозяйства, трудно объяснить таким далеким от сельского хозяйства людям как: К. Романенко, С. Миронин, как бывший заводской снабженец Ю. Мухин, как бывший кгбэшник А. Мартиросян, которые были простыми и ясными для Михаила Шолохова.