Сталин - период созидания. Гражданская война в СССР 1929-1933 гг.

С января 1930 года в СССР всё опять, как с июня 1918-го в захваченной Российской империи, в деревне завертелась трагедия. Специальные военные и огэпэушные команды во всех областях и районах СССР стали врываться в дома успешных русских, татарских, украинских, белорусских хлеборобов — обыски, грабежи, зуботычины, арест, несколько минут на сборы — всей семьёй в коммунистические лагеря. Причем всё это в немного забытой сверхгрубой хамской большевикской форме. Советских крестьян, не спешивших вступать в колхоз, стали семьями ссылать в Сибирь, Казахстан, на Север, — чтобы другие крестьяне быстрее сделали выводы. Пошли другие документы, другая статистика, нагфимер — справка в Москву, в «центр» из Архангельска: «за март и 10 дней апреля 1930 года из 8000 детей кулаков (ссыльных. — Р.К.) заболело 6007. Умерло — 587».

Март в Архангельске — это ещё суровая зима, и голодным детям её трудно пережить, они умирали первыми, потому что арестованных не кормили, а они с собой успевали схватить еды на несколько дней. В других местах ссылки картина была такой же вопиющей трагичности, — погибали многие тысячи ни в чём не виноватых советских детей, лучшие хлеборобы, их жены и родители.

А ведь были в те времена в районах черноземья деревни и сёла, где почти все крестьяне жили в достатке, зажиточно, гляньте и сегодня в районе Воронежа, Тамбова, Липецка и южнее, — их сталинисты арестовывали и выселяли целыми селами в течение нескольких лет до 1933 года, не учитывая огромных экономических потерь.

Советский журналист этого периода, а затем арестант Иван Солоневич в своей книге свидетельствовал: «Лагерь, в который мы попали — Беломорско-Балтийский Комбинат (ББК) — это целое королевство с территорией от Петрозаводска до Мурманска, с собственными лесоразработками, каменоломнями. Например, в ББК в период моего пребывания там находилось 28000 семейств так называемых «спецпереселенцев» — это крестьяне Воронежской губернии, высланные в Карелию целыми селами на поселение и под надзор ББК. Они находились в гораздо более худшем положении, чем лагерники, ибо они были с семьями, и пайка им не давали».

В данном случае эти 28 тысяч крестьянских семейств, а это примерно 260 тысяч крестьян были обречены на голодную смерть. Кто нес за это ответственность? Чья вина? Ленинградского или сормовского рабочего? Рядового партийца? Или Сталина и всего Политбюро? Понятно, — опять ответ только один.

Стоит отметить, что были и более «гуманные» условия ссылок, И. Солоневич: «Дальше — «вольноссыльные» крестьяне, высылаемые обычно целыми селами на всякого рода «неудобоусвояемые земли», но не находящиеся под непосредственным ведением ГПУ». Их выгружали в северных лесах и болотах, где они в марте и апреле должны были жить в землянках и питаться хвоей, шишками, зверьками и остатками клюквы. Советская власть, Сталин словно издевательски спрашивали: вы вроде — успешные, талантливые хлеборобы и скотоводы? Ну, проверим, вот вам вечная мерзлота, — а мы понаблюдаем.

Успешные хлеборобы — «кулаки» попадали в совершенно безвыходное положение, во многих случаях их уничтожали в прямом смысле. Когда многие из них видели, какую политику проводит Советская власть и что их семьям грозит опасность и пытались прекратить свою трудовую деятельность в деревне, распродать имущество и уехать в город или в другой район, то их тут же обвиняли, что они умышленно разрушают свои хозяйства и их за это подвергали репрессиям.

Получив ярлык «кулак» порядочный успешный хозяин с трудом мог попасть даже в колхоз, согласно политике партии, ибо в марте 1930 года Сталин заявил: «Не менее смешным кажется другой вопрос: можно ли пустить кулака в колхоз. Конечно, нельзя его пускать в колхоз. Нельзя, так как он является заклятым врагом колхозного движения».

Сталин, спеша сделать максимум до посевной, взвинтил такой невообразимый бешенный темп работы партийных работников, что газеты еле успевали менять цифры коллективизации. Если на 1 января 1930 года в колхозы загнали 20,1% всех советских крестьян, то на 1 февраля — уже 34,7%.

Отдельно по краям и округам показатели были различными — к началу февраля 1930 года на Украине коллективизацией было охвачено 25% хозяйств, на Средней Волге — 41%.

На 20 февраля 1930 г. газеты сообщали, что достигнуто 50% коллективизации. Теперь каждый месяц сталинские коллективизаторы загоняли в колхоз в два раза больше крестьян, чем за два предыдущих года. И пусть многие цифры были «подтянуты», пропагандистскими и даже в ходе этого соцсоревнования между сталинскими комиссарами «дутыми», но эта бешенная «перестройка» крестьян впечатляла.