Сталин. По ту сторону добра и зла

Убийство Михоэлса, арест ключевых фигур ЕАК и разгон самого комитета были, по существу, лишь первыми ласточками в проводимой Сталиным по отношению к евреям политике. Впрочем, дело было уже не в евреях, а вернее не только в них. Да, Советский Союз в первой арабо-израильской войне занял нейтральную позицию. Что же касается советских евреев, то все они были на стороне своих соплеменников. И не случайно один из видных политиков с восхищением восклицал: «Здорово наши бьют арабов!» А другой не менее видный ученый отдал значительную часть Сталинской премии московской синагоге.

Понятно, что такие проявления еврейского патриотизма, который преподносился как «национализм», не нравились вождю. В его стране патриотизм мог быть только один: советский. «Еврейский национализм» все чаще противоставлялся «советскому патриотизму», и обеспокоенный таким положением дел ЦК принял специальное решение — ограничить число евреев, занятых на руководящих постах.

Многие евреи были переведены на более низкие посты, некоторые уволены, и, в конце концов, идущая полным ходом кампания низкопоклонства перед заграницей переросла в борьбу против «еврейского национализма» под общим громким лозунгом наступления на космополитизм. Да и как не перерасти, если вождь получал письма следующего содержания.

«Товарищ Сталин! — писала Сталину сотрудница «Известий» Анна Бегичева. — В искусстве действуют враги. Жизнью отвечаю за эти слова! Виновники дезориентации театров... группа ведущих критиков, замаскировавшихся космополитов, формалистов, занимающих основные позиции в критике, направляющих мнение недалеких руководителей даже таких газет, как «Советское искусство» и «Известия». Их главари: Юзовский, Мацкин, Гурвич, Малюгин, Бояджиев, Варшавский, Борщаковский, Гозенпуд, Альтман. Эти критики поднимают низкопробные пьесы, пристраивают в театры таких пасквилянтов на нашу действительность, таких ловкачей и дельцов, как Масс, Червинский, братья Тур, Прут, Финн, Ласкин и проч. Космополиты пробрались в искусстве всюду. Они заведуют литературными частями театров, преподают в вузах, возглавляют критические объединения: ВТО, Союза писателей, проникли в «Правду»... «Культуру и жизнь»... в «Известия»...

Эта группа крепко сколочена. Скептицизмом, неверием, презрительным отношением к новому они растлевают театральную молодежь и людей недалеких, прививая им эстетские вкусы, чему, кстати, очень помогают пошлые заграничные фильмы, заливающие экраны (низкопоклончество перед Западом, отрицательное отношение к явлениям нового в нашей жизни).

...Бороться с ними трудно. Они уважаемы и занимают ответственные посты. Людей, осмеливающихся выступать против них, подвергают остракизму через своих приверженцев и ставленников во всех нужных местах, создают вокруг протестующих атмосферу презрения, а их принципиальную борьбу расценивают как склочничество.

Вокруг советских партийных пьес сознательно устраиваются заговоры молчания. На спектакли «Великая сила», «Хлеб наш насущный», «Обида», «Московский характер» эти знатоки не рекомендовали писать рецензии, а в газете слушались их «квалифицированные советы».

...Все эти космополиты-деляги не имеют любви к советскому «мужичьему» (Юзовский о Л. Леонове) искусству. У них нет национальной гордости, нет и идей, и принципов, ими руководит только стремление к личной карьере и к проведению европейско-американских взглядов о том, что советского искусства нет. Эти «тонкие» ценители страшно вредят, тормозят развитие искусства.

...Товарищ Сталин! Личных интересов я уже не имею. Мне — 50 лет. Жизнь прожита, даже мое богатырское здоровье больше не выдерживает той борьбы, которую я честно веду с врагами в искусстве всю свою сознательную жизнь. Лично я ничего не достигла, потому что меня хоть и считали везде талантливой, но отовсюду изгоняли за нетерпимый характер.

Иголкою копаю колодезь, но тем радостнее бывает, когда вдруг брызнет из него животворящая вода, если Ваше око направляется в ту сторону.

Пьесы Ромашова «Великая сила», Сурова — «Обида», Софоронова — «Московский характер», Леонова — «Ленушка» считаю достижением в драматургии, созданием новых путей в советском искусстве. За них боролась открыто, зная, что за мною стоит человек, в чистое ленинской учение которого я верую и исповедую всем сердцем и умом. Это и давало мне убеждение в моей правоте и силу в борьбе. Как я радуюсь, что не ошиблась!»

Как видим, написано на совесть! Прямо-таки крик израненной души! Вот только отнюдь не Бегичевской, а... Александра Александровича Фадеева и тусующейся вокруг него компании.