В соответствии с Женевской конвенцией такие пленные могли бы есть баланду во вражеском плену, пока чужая армия грабит их страну, жжет их родной город, убивает их семью. По окончании войны пленные должны были попрощаться с гостеприимными хозяевами, однако с какими лицами появились бы они на родном пепелище?
Именно поэтому во все века пленных никто не кормил и никуда не возвращал, ибо попадание в плен означало полную потерю чести и человеческого достоинства. В результате пленный превращался в раба, то есть к нему переставали относиться как к человеку.
Русская военная традиция всегда в принципе отвергала возможность сдачи в плен. В древние времена такое поведение означало великое бесчестие и позор. С появлением же военных уставов сдача в плен была запрещена официально и каралась смертной казнью. Неудивительно, что в русском языке даже нет эквивалента слову «капитуляция».
Единственной причиной прекращения сопротивления у русских всегда считалась смерть. И в присяге Красной Армии, между прочим, именно так и написано:
Ничего нет про плен —
Что же с пленными Великой Отечественной? Нет сомнений, что большинство из них оказались у врага в силу обстоятельств: окружения, потери оружия и т.п. И, тем не менее, они добровольно подняли руки, спасая свою жизнь, а прекратить борьбу, спасая свою жизнь, означало совершить воинское преступление — измену Родине.