Сталин: посвящение волхва

Я не пытаюсь выделить памятники как особо широко открытые врата на Варгу. Врат, видимо, очень много, для каждого есть свои врата. Всех врат жидве не уничтожить — для этого им надо уничтожить самою Природу, включая и наши, мужчин и женщин, тела. Если есть у человека что-либо святое, и это «нечто» — истинное, то это святое и есть врата для соучастника Великой Свадьбы Грядущего.

Интересно: воздух питает огонь, огонь порождает воду (поднесите холодное стекло к пламени свечи и обнаружите капли росы), вода входит в состав любого природного явления. Вот он естественный порядок вещей, который отражён в строении кути — от входа посолонь к выходу.

Составлять перечень всех вещей дело интересное, но перечень всё равно будет ограничен личным опытом, а у каждого свой путь, так что тратить время на составление перечня считаю занятием несвоевременным.

Неугодник, если он поспешает, проходит все четыре стихии «четвёрки».

И это проявляется в отношении к вещам, каждая из которых суть ключ к вратам от той или иной стихии.

Так что нет ровным счётом ничего удивительного в том, что в жизни Сталина мы обнаруживаем и труды по языкознанию (Гребень Девы), и Трубку (то и другое — стихия огня), и Великую здравицу с Чашей Девы, которую он возносил с лет семнадцати до самой смерти {стихия воды), и строительство странной, экономически бессмысленной «Мёртвой дороги», и задрипанная до неприличия лисья доха, в которой он ходил по Кремлю, и из-за которой его шугались собственные же охранники (и то и другое — стихия земли), и приобщение к делу варягов (СЛТ).

Вот такая загадка волховского «плаща» Сталина. Исконная вера в русском варианте.

В сущности, загадка эта сводится к истине, которая проговаривается в других народах так: без оленя нет шамана, белая волчица выходит из земли. Об этом было в предыдущем томе.

Итак, загадка волховского плаща Сталина разрешима: Сталин соблюдал древние обычаи своих предков, русских и скифов.

Конечно, напрашивается и более прозаическое объяснение странной привязанности Сталина к изношенной лисьей дохе. Судя по воспоминаниям дочери Сталина, он всегда говорил, что самый счастливый период его жизни — Туруханская ссылка. Странно, если бы было иначе, раз он там проходил «восьмёрку» и «девятку» с шаманкой. И лис на доху они явно добыли вместе или по её советам. Но если бы объяснение было только в этом, то напрашивается вопрос: зачем было шубу носить на людях и на ней спать? Открывал бы шкаф, любовался бы, вспоминал, закуривал бы трубку, которую его научила всё та же Анна… Зачем носить-то?

Поневоле примешь концепцию волховского плаща…

Семинаристы, учившиеся со Сталиным, утверждали, что у Сталина вообще не было грузинских черт характера: обоснована ли внушённая электорату вера, что он — грузин?

Отрывки из воспоминаний семинаристов есть в труде историка Емельянова, доктора наук. Цитировать не буду — кроме наблюдения о чертах национального характера, ценного в том блоке воспоминаний нет ничего.

Как же так? Не только марксистом, не только необразованным, но и грузином, получается, Сталин прикидывался? Ведь черт нет совсем только у того, у кого нет грузинской крови?

Электорат, которому внушили веру в грузинские корни Сталина, это несоответствие не смущает — но нам с поджопниками не по пути.

Удивительно, если бы эти черты были: и мать Сталина Кетеван по рождению была

огрузиненной осетинкой (язык грузинский, фамилия тоже, но кровь осетинская, соответственно, есть и бессознательная тяга к осетинской системе ценностей), и Виссарион, от которого получил своё отчество Сталин, тоже был огрузиненным осетином. Практически всё сельское население Горийского района времён рождения Сталина было таковым. Когда в своём стихотворении покойный «борец за общечеловеческие ценности» Мандельштам называл Сталина осетином — а эту строку слышали все — то Мандельштам, как еврей, проявлял своё прочувствованное: «родной» язык (для Мандельштама — русский) мало что значит, кровь важнее языка.

С севера на юг вдоль Большой грузинской дороги протянулись Северная Осетия, Южная Осетия, Горийский район. Если верить Библии, по этой дороге в седьмом веке до нашей эры шли скифы воевать Ближний Восток. Часть скифов осталась на кавказской части дороги, к их крови подмешалась кровь соседних народов — так появились на Кавказе первые осетины. Была и другая волна переселения — во времена Ченгисхана.