Сталин: правда и ложь

Недовольство середняка политикой военного коммунизма отчетливо проявилось не только в таком страшном для партии и страны явлении как сокращение посевных площадей, — их в 1921 году сократилось наполовину, но и в том, что средний крестьянин все больше и больше начинал втягиваться в кулацкие мятежи. Это убедительно доказали Кронштадтский мятеж, антоновщина и кулацкие восстания в Сибири. Продолжение в этих условиях политики военного коммунизма с ее продразверсткой неизбежно привело бы к ликвидации союза рабочего класса со средним крестьянством и к последующему за этим падению Советской власти и реставрации капитализма в России.

На это и рассчитывал Троцкий, поддерживаемый Бухариным и требовавший не идти на уступки крестьянину-середняку, "завинчивать, как он говорил, гайки, сохранять в неприкосновенности политику военного коммунизма". А чего, например, стоило в то время предложение Троцкого строить взаимоотношения партии с рабочим классом на палочной дисциплине, стремление опорочить и отвергнуть ленинское положение о том, что партия должна строить свои взаимоотношения с рабочим классом не на палочной дисциплине, а на взаимодоверии. Ведь это предложение Троцкого было прямо направлено на то, чтобы поссорить партию с рабочим классом, лишить ее социальной основы, натравить рабочих на партию большевиков.

Сегодня же бухаринцы еще и скрытые враги индустриализации. Если в соответствии с генеральной линией партии на развитие тяжелой промышленности ассигновывались 800 миллионов рублей (минимально возможные капиталовложения на эти цели), то бухаринцы предлагали, лицемерно ссылаясь, как и в прошлом участники троцкистско -зиновьевского блока, на нашу бедность, ассигновать на эти цели лишь 650 миллионов рублей. Согласись мы на это, и курс на индустриализацию страны был бы сорван, защищаться в условиях враждебного капиталистического окружения нам было бы нечем. В этом отношении бухаринско-рыковская группировка продолжает предательскую политику разгромленного партией троцкистско-зиновьевского антипартийного блока — единомышленников американского банкира Дауэса, сторонника закабаления России американским капиталом. Повторяя измышления зарубежных врагов социализма, Бухарин заявляет, что коллективизация не является объективной необходимостью и задумана сталинским ЦК как средство для выколачивания средств из крестьянских хозяйств для нужд индустриализации. В полемическом запале Бухарин провокационно обвинил ленинскую партию ни больше, ни меньше как в военно-феодальной эксплуатации крестьянства.

Так неприглядно обстоит дело с "теоретическими" воззрениями и политикой Бухарина.

Таким образом, заключил Сталин, в лице новых оппозиционеров бухаринско -рыковской группировки в партии имеется сегодня откровенный антиленинский правый уклон.

Бухаринцы представляют агентуру кулака в партии, самого многочисленного эксплуататорского класса. Победа правого уклона развязала бы силы капитализма, подорвала революционные позиции пролетариата и подняла шансы на восстановление капитализма в нашей стране. Но этому не бывать!

После того, как Сталин закончил доклад, в зале несколько секунд стояла мертвая тишина, которая вдруг взорвалась бурной овацией. Прошло десять минут, а овация в честь Сталина не утихала. Тщетно председательствующий звонками пытался успокоить присутствующих. Сталин, сойдя с трибуны, сел на крайний стул в президиуме.

Окончательно Сталин добил Бухарина на июльском Пленуме ЦК ВКП(б), состоявшемся в том же 1929 году.

Когда выступления на пленуме, осуждавшие Бухарина и его единомышленников, закончились, Сталин внес предложение:

— Не будет возражений, если мы попросим товарища Бухарина разъяснить, что он имел в виду, когда вслед за агентом английской разведки, главой кадетской партии России белогвардейцем Милюковым повторил "обвинения" партии большевиков в военно-феодальной эксплуатации крестьянства?

Возгласы из зала:

— Просим! Просим! Пусть объяснит.

Сталин:

— Пожалуйста, товарищ Бухарин. Мы слушаем вас.

Поскольку ответ Бухарина из зала был плохо слышен, его попросили подняться на трибуну.