Сталин шутит. Лучшее и новое

Иногда Сталин развлекался по-хулигански, делая надписи и рисунки на полях книг с репродукциями шедевров искусства. Однажды он дополнил 19 рисунков знаменитых русских художников: Репина, Иванова, Сурикова, Рубинштейна, Серова и других надписями и рисунками, сделанными красным, синим и серым карандашами… На одном из них красным карандашом, каким обычно генералиссимус писал фамилии людей, подлежащих по его разумению расстрелу, зачеркнуты половые органы обнаженного персонажа. На другом – это фигура обнаженной женщины – имеется матерная надпись на грузинском языке. На третьем – к фигуре обнаженного мужчины пририсованы трусы. На четвертом – рядом с обнаженным античным героем красным начертано: «Один задумчивый дурак, хуже 10 врагов. И. Сталин». На пятой – уже синим карандашом «отец народов» написал: «Он боится солнца? Трус!!! И. Сталин», при этом сама обнаженная фигура человека жирно крест-накрест перечеркнута. Есть работа, на которой Сталин пририсовал трусы всем изображенным людям и начертал: «Не садись голым задом на камни! Поступай в комсомол и на рабфак. Выдать парню пару трусов! И. Сталин». Есть мнение, что это фальшивка. Но и такой легкомысленный юмор – для разрядки – был свойствен Сталину. И графологическая экспертиза подтвердила его руку.

15

Кинорежиссёр Михаил Чиаурели вспоминал о Сталине. Всё началось с того, что вождь посмотрел и прокомментировал фильм «Последний маскарад»:

Наряду с замечаниями по поводу политической значимости того или иного эпизода товарищ Сталин дал целый ряд замечаний чисто психологического и бытового порядка.

Когда меньшевик (в исполнении Геловани) спускается в подвал на собрание рабочих и предлагает сжечь листовки, товарищ Сталин заметет:

– Пугает! Так меньшевики запугивали рабочих.

Когда меньшевик начинает писать покаянное заявление начальнику жандармского управления, Сталин замечает:

– Сдрейфил!

Затем идет эпизод «Благотворительный праздник и саду».

Товарищ Сталин замечает:

– Вы скупитесь на надписи, здесь следовало бы подчеркнуть, как проводили время оборонцы в тылу империалистической войны.

Эпизод, в котором Маруся умоляет офицера отпустить Мито, только что освобожденного из тюрьмы, воспринимается товарищем Сталиным с напряжением.

Товарищ Сталин замечает:

– Это хорошо, что офицер как бы не слышит ее. У них была инструкция не вступать в подобных случаях в разговоры.

Появление в кадре «Окопной правды» товарищ Сталин встречает с удовлетворением.

Когда на границе Грузии идет разоружение возвращающихся с фронта солдат, товарищ Сталин вновь подчеркивает необходимость пояснительной надписи и тут же дает ее примерную редакцию: «Меньшевики разоружали возвращающихся с фронта солдат».

Эпизоды меньшевистского парламента товарищ Сталин смотрит весело, с увлечением. Когда меньшевики пробуют протестовать: «это вам не колония», «это нам не Индия» – с уст Сталина срывается:

– Дураки!.. Сначала пригласили – пожалуйте, антре, антре, а теперь кинжалами хотят запугать… Дураки!..

Идет эпизод с представителями II Интернационала.

– Что стесняться! – замечает вождь. – Надо прямо называть: «Представитель II Интернационала Карл Каутский».

«Оравела» (песня пахаря), которую поет перед смертью Ника, вызывает в товарище Сталине воспоминания детской поры.

– Крестьяне давали мне кувшинчик простокваши, – рассказывает вождь, – и заставляли петь во все горло с утра до вечера.

Идут заключительные кадры. Движется победоносная Красная Армия.

– Хорошо, что идут руководители партии и что с ними рядом русский красноармеец! – замечает товарищ Сталин.

Он считает, что кино – отрасль советского искусства большой значимости, огромной действенной силы.

– Наше кино делает у нас и за границей большое дело, – замечает товарищ Сталин.

Когда я коснулся идеологической роли советской кинематографии и ее преимуществ перед буржуазной кинематографией, вождь сделал поправку, указав, что капиталистическое кино не хуже разрешает задачу внедрения буржуазной идеологии в массы.

– Там работают тонко, – говорит товарищ Сталин. – Создавая фильмы на «нейтральные» темы, буржуазное кино отвлекает массы от классовой борьбы, одурманивает их.

Фильм «Чапаев» – этот замечательный фильм, который Сталин смотрел много раз, – он считает крупнейшим достижением советского искусства.

Дав общую оценку «Последнего маскарада», товарищ Сталин обращает мое внимание на некоторый схематизм картины и скудость разъяснительных надписей.

Беседа коснулась грузинского классика Ильи Чавчавадзе, который был некоторое время в загоне.

– Ошибка, – заметил Сталин. – История, аналогичная с отношением ко Льву Толстому. А Ленин говорил, что до этого графа никто так правдиво не писал о мужике. Не потому ли мы проходим мимо Чавчавадзе, что он из князей? А кто из грузинских писателей дал такие страницы о феодальных взаимоотношениях помещиков и крестьян, как Чавчавадзе? Это была безусловно крупнейшая фигура среди грузинских писателей конца XIX и начала XX века.