«Сталин слезам не верит». Личный дневник 1937—1941

Судя по регистрационным записям в Журнале посещений кремлёвского кабинета Сталина, Берия не появлялся в этом кабинете в период со 2 октября по 3 ноября 1939 года. Скорее всего, Берия в это время в Москве отсутствовал и был по горло занят организацией специальных операций в Западной Украине и Западной Белоруссии. Объективно задач, требующих внимания лично наркома, было там много, в том числе:

— изучение на местах новой динамично изменяющейся ситуации,

— ликвидация и подавление вооружённого националистического подполья, как украинско-белорусского, так и польского,

— «зачистка» новых территорий от нежелательных элементов,

— создание там органов НКВД (от милиции до госбезопасности) и организация контрразведки,

— организация приема, учета и фильтрации польских военнопленных, беженцев и т. п.

Отдельной задачей было изучение ситуации с так называемыми осадниками — бывшими военнослужащими-поляками. С декабря 1920 года польское правительство массово поселяло вдоль границы с УССР и БССР антисоветски настроенных осадников, предоставляя им 25 гектаров земли, сельскохозяйственный инвентарь и возможность нанимать батраков из местного населения.

Осадники были не просто польскими кулаками! Это были активные и хорошо подготовленные враги Советской власти, способные эффективно вести с ней вооружённую борьбу. Поэтому их было необходимо в кратчайшие сроки переселить как можно дальше от новых границ СССР, и Л.П. Берия этой проблемой занимался. В феврале 1940 года он доложил Сталину о результатах операции по выселению из западных областей Украинской ССР и Белорусской ССР осадников и лесной стражи.

3 ноября Берия принял участие в совещании у Сталина в течение часа в узком составе: Сталин, Молотов. Ворошилов, Микоян, Жданов и Берия. Почти наверняка Берия говорил о положении на воссоединённых территориях, но не только — под конец совещания в кабинете появились нарком ВМФ Кузнецов и командующий Северным флотом Дрозд, и с этого момента, скорее всего, обсуждалась финская ситуация. Дело шло к войне с финнами, а им могли помочь англичане, так что вопрос обеспечения возможных морских операций был важен.

С 4 ноября по 14 ноября 1939 года Берия у Сталина снова не появлялся. Лишь 15 ноября он принял участие в совещании у Сталина вместе со Ждановым, Ворошиловым и другими, в том числе — с Куусиненом, деятелем финской компартии, Коминтерна и ВКП(б). Последнее говорит само за себя: подготовка к войне с финнами вступила в завершающую фазу, чем присутствие Куусинена и объяснялось.

Затем Берия был у Сталина 19,21 и дважды 22 ноября. 22 ноября вначале заседали ночью в узком составе: Сталин, Молотов, Ворошилов, Берия, Куусинен, а вечером прошло большое совещание в составе 26 человек.

Затем прошли совещания у Сталина с участием Берии 24,25,27,28 и 29 ноября.

Надо особо отметить, что Берии порой инкриминируют организацию обстрела советской территории якобы финской, а на самом деле советской, артиллерией в районе городка Майнила. Майнильский инцидент стал фактически casus belli (Повод к войне. — С.К.). Но этот обстрел произошёл в 15.45 25 ноября 1939 года, а Берия с 20.50 до 24.00 24 ноября и с 17.35 до 20.00 25 ноября сидел у Сталина.

Вряд ли Берия — если бы Сталин решил создать повод для войны так — передоверил проведение деликатной операции кому-то другому. Но он физически не мог быть 25-го числа на границе. И это лишний раз косвенно подтверждает, что обстрел спровоцировали сами финны. Они вели себя осенью 1939 года крайне безрассудно и нагло. Чтобы убедиться в этом, достаточно познакомиться с записями и фактологией московских переговоров Сталина с Паасикиви и Таннером в октябре-ноябре 1939 года.

30 ноября 1939 года начались военные действия в Финляндии. И Берия вновь «пропадает» с глаз Сталина до 10 декабря, появившись 10 декабря у Сталина посреди ночного совещания на 5 (пять!) минут.

Через день, опять в ночь с 11 на 12 декабря, Сталин принимает Берию уже с глазу на глаз, но разговор был недолгим — с 2.30 до 2.40. К тому времени советские войска прочно увязли в неудачах на финском фронте. Неизменно хорошо воевали только пограничники Берии. И, как я понимаю, Сталину надо было срочно понять — с чем мы столкнулись на этот раз, только лишь с извечной «расейской» расхлябанностью, или с отрыжкой тех или иных заговоров, прежде всего, заговора Тухачевского? Оперативно прояснить этот вопрос могло только ведомство Берии и лично сам Берия, который был опытным контрразведчиком. Возможно, он в этот период добрался и до Мурманска.

Какие-то длительные перемещения Л.П. Берии по территории СССР косвенно подтверждаются и записью в его дневнике от 14 декабря 1939 года.

С 12 декабря до конца года присутствие Берии на совещаниях у Сталина восстанавливается. Он принимает участие в них 14,17,19,22,25,26, 28 и, наконец, 31 декабря 1939 года.

27/ХІ 39