Сталин. Тайный «Сценарий» начала войны

Наш новейший трюк: мы планируем созыв большой мирной конференции с участием также и России. Желанная жратва для мировой общественности!

Но некоторые газеты почуяли, что пахнет жареным, и подходят весьма близко к истине… Можно ли еще долго сохранять маскировку против России ? Я в этом сомневаюсь. Во всяком случае, с каждым днем маскировка эта все больше раскрывается.

Мы живем в лихорадочно высоком напряжении. Гроза должна разразиться со дня на день. Хоть бы скорее прошла эта неделя!

Геббельс понимает, что «маскировка раскрывается», вернее раскрыта уже давно. И никакие «утки» уже не имеют значения — реальная обстановка на советско-германской границе доказывает это. И все же…

Есть человек, для которого жизненно важно показать всем, что он верит в эти небылицы, что он не сомневается в «добрых намерениях» Гитлера. И этот человек — вождь Советской России Иосиф Сталин. Он четко ведет свою линию.

Сегодня, 18 июня 1941 г., за трое суток до «внезапного» нападения, Москва предлагает Гитлеру встретиться с Молотовым.

Событие это настолько невероятно, что можно было бы ему не поверить. Если бы…

Если бы этот факт не отметил в своем «Военном дневнике» Гальдер — человек, которого никак нельзя заподозрить в преднамеренном искажении фактов.

Гальдер сделает эту запись только через два дня, 20 июня 1941 г., когда он вернется из своей последней инспекционной поездки. А пока он объезжает северо-восточную границу Румынии и проводит совещание с военным министром Румынии Кристя Пантази и командующим 11-й германской армией Риттером фон Шобертом, принявшим уже, фактически, командование над румынскими войсками.

Гальдер спешит. Закончив свои дела в Румынии, он летит в Венгрию. В Будапеште за три часа, проведенные на военном аэродроме Матьяшфель, генерал успел позавтракать с начальником венгерского генштаба Генрихом Вертом и во время завтрака поразил его своим высказыванием о будущей войне с Россией: «Советская Россия все равно, что оконное стекло; нужно только раз ударить кулаком и все разлетится в куски».

Из Будапешта Гальдер вылетел в Братиславу и в тот же день, 20 июня 1941 г., вернулся в Берлин. Вечером он принял участие в обычном «ситуационном совещании» фюрера, и, по окончании совещания, сделал эту короткую, но такую знаковую, запись в своем дневнике:

«20 июня 1941. Молотов хотел встретиться с фюрером 18 июня».

Эта короткая запись Гальдера красноречиво свидетельствует о том, что в преддверии неотвратимо надвигающейся войны, за трое суток до «внезапного» нападения Германии, Сталин делает еще одну отчаянную попытку отсрочить нападение. Отсрочить назначенное на 22 июня 1941 г. нападение — под любым, самым невероятным, предлогом!

Но было уже слишком поздно! Понял ли Гитлер тактику своего хитроумного противника или не понял, но от встречи с Молотовым он отказался. И повторения «дружеских переговоров ноября 1940 г.», на которых Молотов довел Гитлера до истерики, не произошло.

До «внезапного» нападения осталось всего трое суток. 18 июня 1941, среда. Западная граница

Генерал Копец обещал застрелиться

В то же самое время, когда генерал-полковник Франц Гальдер инспектировал гитлеровские войска на границе, проверяя их готовность к нападению, генерал армии Кирилл Мерецков инспектировал советские войска по другую сторону границы, проверяя их готовность к отражению нападения.

Генерал армии Мерецков, снятый Сталиным с поста начальника Генштаба после Большой военной игры в январе 1941 г., сегодня занимает пост заместителя наркома обороны и отвечает за боевую подготовку Красной армии. С весны этого года по личному распоряжению Сталина Мерецков объезжает приграничные округа. В конце мая 1941 г. он принял участие в боевых учениях Ленинградского военного округа, а затем прибыл в Киевский округ.

Вспоминает маршал Кирилл Мерецков: «…начальник оперативного отдела округа генерал-майор Баграмян доложил мне обстановку. Дело приближалось к войне».

Мерецков поехал во Львов, а оттуда в Одессу и на румынскую границу.