Сталин. Тайный «Сценарий» начала войны

Меньше суток провел Иоахим фон Риббентроп в Москве, но эти сутки были, наверное, самыми счастливыми в его жизни. Свидетельствует Риббентроп: «За немногие часы моего пребывания в Москве было достигнуто такое соглашение, о котором я при своем отъезде из Берлина и помыслить не мог…»

Гитлер ожидал возвращения Риббентропа в Берлине, куда, в виду грядущих великих событий, он прибыл из «Бергхофа». И Риббентроп мог сполна насладиться своей победой — о неожиданном союзе гитлеровской Германии с большевистской Россией уже кричали все газеты мира. Пакт о ненападении стал реальностью и вошел в историю.

Но, как показала история, этот так называемый Пакт о ненападении был, по сути дела, договором о совместной агрессии, был — «Пактом нападения».Подписав этот пакт, Сталин дал возможность Гитлеру развязать Мировую войну и воплотить в реальность свою давнюю маниакальную идею, изложенную в «Майн Кампф» — идею Похода на Восток и уничтожения «Большевизма» и «Еврейства».

И не случайно, что 1 сентября 1939 г., в день начала Похода на Восток, Гитлер находит нужным подтвердить специально изданным указом «Декрет об эвтаназии», узаконивший физическое уничтожение «неизлечимо больных и умалишенных».

Скоро начнется уничтожение и «неполноценных рас». Начнется невиданное в мировой истории Безумие, такое жестокое и кровавое, что не было ему даже названия.

Договор — это только клочок бумаги!

Союз, заключенный между Германией и Россией действительно поразил мир. Свидетельствует Уинстон Черчилль: «…только тоталитарный деспотизм в обеих странах мог решиться на такой одиозный противоестественный акт. Невозможно сказать, кому он внушал большее отвращение — Гитлеру или Сталину. Оба сознавали, что это могло быть только временной мерой, продиктованной обстоятельствами. Антагонизм между двумя империями и системами был смертельным. Сталин, без сомнения, думал, что Гитлер будет менее опасным врагом для России после года войны против Западных держав. Гитлер следовал своему методу — поодиночке».

Не вызывает сомнений, что, подписывая Пакт о ненападении, ни Гитлер, ни Сталин не собирались выполнять его и, более того, вряд ли каждый из них ожидал выполнения обязательств по Пакту от своего временного партнера.

Отношение Гитлера к договорам с иностранными державами уже в то время, в 1939 г., было всем хорошо известно. Вот что пишет по этому поводу французский посол в Берлине Робер Кулондр 16 марта 1939 г.:

«Спустя шесть месяцев после заключения Мюнхенского соглашения и всего четыре месяца после Венского третейского решения, Германия, обращаясь со своей собственной подписью и подписями своих партнеров как с чем-то несущественным, спровоцировала раздел Чехословакии, силой заняла Богемию и Моравию и присоединила эти две провинции к рейху… Таким образом, Германия еще раз продемонстрировала свое пренебрежение к любому письменному обязательству, отдав предпочтение методу грубой силы и свершившегося факта.

Разорвав одним махом Мюнхенские соглашения и Венское третейское решение, она вновь доказала, что ее политика знает лишь основополагающий принцип: выждать благоприятный случай и хватать все, что под рукой… Германия продолжает оставаться страной, где любой документ — клочок бумаги».