Сталин. Том I

В самые глухие годы ликвидаторы занимали авансцену. «Они меньше страдали от полицейских преследований, – пишет Ольминский. – У них было много литературных, отчасти, лекторских и вообще интеллигентских сил. Они считали себя господами положения». Попытки большевистской фракции, ряды которой редели не по дням, а по часам, сохранить свой нелегальный аппарат, разбивались не каждом шагу о враждебные условия. Большевизм казался окончательно осужденным. «Все теперешнее развитие… – писал Мартов, – делает образование сколько-нибудь прочной партии-секты жалкой реакционной утопией». В этом основном прогнозе Мартов и с ним вместе русский меньшевизм жестоко ошиблись. Реакционной утопией оказались перспективы и лозунги «ликвидаторов». Для открытой рабочей партии в режиме 3-го июня не могло быть места. Даже партия либералов встретила отказ в регистрации. «Ликвидаторы стряхнули с себя нелегальную партию, – писал Ленин, – но и не выполнили обязательства основать легальную». Именно потому, что большевизм сохранял верность задачам революции в период ее упадка и унижения, он подготовил свой небывалый расцвет в годы ее нового подъема.

На противоположном от ликвидаторов полюсе, именно на левом фланге большевистской фракции, сложилась тем временем экстремистская группировка, которая упорно не хотела признавать изменившуюся обстановку и продолжала отстаивать тактику прямого действия. Разногласия, возникшие по вопросу о бойкоте Думы, привели после выборов к созданию фракции «отзовистов», которая требовала отозвания социал-демократических депутатов из Думы. Отзовисты были несомненно симметричным дополнением ликвидаторства. В то время, как меньшевики всегда и везде, даже в обстановке непреодолимого напора революции, считали необходимым участвовать во всяком, чисто эпизодическом «парламенте», октроированном царем, отзовисты думали, что бойкотируя парламент, установившийся в результате поражения революции, они смогут вызвать новый напор масс. Так как электрические разряды сопровождаются треском, то «непримиримые» пытались посредством искусственного треска вызвать электрические разряды.

Период динамитных лабораторий еще властно тяготел над Красиным: этот умный и проницательный человек примкнул на время к секте отзовистов, чтоб затем на ряд лет отойти от революции. Отошел влево и другой ближайший сотрудник Ленина по секретной большевистской «тройке», Богданов. Вместе с тайным триумвиратом распалась старая верхушка большевизма. Но Ленин не дрогнул. Летом 1907 г. большинство фракции стояло за бойкот. Весной 1908 г. «отзовисты» оказались уже в меньшинстве в Петербурге и Москве. Перевес Ленина обнаруживался с несомненностью. Коба своевременно учел это. Опыт с аграрной программой, когда он открыто выступил против Ленина, сделал его осторожнее. Он отошел от своих единомышленников-бойкотистов незаметно и молча. Оставаться на поворотах в тени и менять позицию без шума стало основным приемом его поведения.