Сталин умел шутить

Иосиф Виссарионович Сталин продолжал:

— Как это ваши молодцы-артиллеристы говорят — чиста, как слеза божьей матери, крепка, как Советская власть. Так ведь?

— Вы и это знаете, товарищ Сталин?

— Знаю. Положено знать. Молодцы они, наши солдаты, — негромко заявил он. — Твердый народ. Давайте выпьем за них, за наших артиллеристов, и за ваше здоровье!

Засядько норму знает

После Великой Отечественной войны нужен был министр угольной промышленности СССР. На примете у И.В.Сталина был директор одной украинской шахты — Александр Федорович Засядько. Его вызвали в Кремль.

Во время беседы Сталин спросил, что будем пить? Вино? Засядько сказал: «Шахтеры пьют водку». Сталин стал наливать себе и Засядько. Пили вровень. Когда Сталин, улыбаясь, попытался налить водки снова, Засядько остановил:

— Товарищ Сталин, Засядько норму знает.

Сталин предложил кандидатуру Засядько на Политбюро ЦК. Члены Политбюро запротестовали:

— Он пьет!

Сталин ответил:

— Да, но товарищ Засядько норму знает. Александр Федорович Засядько был утвержден министром угольной промышленности СССР.

За здоровье русского народа!

Тост И.В. Сталина на приеме в Кремле в честь командующих войсками Красной Армии 24 мая 1945 года

Товарищи, разрешите мне поднять еще один, последний тост.

Я хотел бы поднять тост за здоровье нашего советского народа, и прежде всего, русского народа.

Я пью прежде всего за здоровье русского народа потому, что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза.

Я поднимаю тост за здоровье русского народа потому, что он заслужил в этой войне общее признание как руководящая сила Советского Союза среди всех народов нашей страны.

Я поднимаю тост за здоровье русского народа не только потому, что он — руководящий народ, но и потому, что у него имеется ясный ум, стойкий характер и терпение.

У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941–1942 годах, когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Прибалтики, Карело-Финской Республики, покидала, потому что не было другого выхода. Иной народ мог бы сказать Правительству: «Вы не оправдали наших ожиданий, уходите прочь, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой». Но русский народ не пошел на это, ибо он верил в правильность политики своего Правительства и пошел на жертвы, чтобы обеспечить разгром Германии. И это доверие русского народа Советскому Правительству оказалось той решающей силой, которая обеспечила историческую победу над врагом человечества — над фашизмом.

В главреперткоме — одни дураки!

Тимофей Иванович

У подъезда правительственной ложи Большого театра Сталина встречал гардеробщик Крюков. Сталин спросил, как его зовут. И в другой раз обращался:

— Тимофей Иванович, как вы живете, какие вести получаете из вашей деревни? Однажды, когда Крюков стал подавать Сталину шинель, поинтересовался:

— Тимофей Иванович, сколько вам годков?

— Без малого восемьдесят, товарищ Сталин.

— Это я вам должен подавать, а не вы мне, — сказал Сталин.

При очередном посещении театра Сталин не увидел Крюкова. Администратор объяснил, что Крюкова перевели на другой пост, стал засыпать.

Сталин заметил:

— Кутузов тоже дремал. Однако с одним глазом Бонапарта загнал в угол и разгромил. Восстановите старика в своих правах.

Савва Морозов

В фойе МХАТа среди ведущих артистов театра висел и портрет Саввы Морозова, зрители часто возмущались, почему на почетном месте находится портрет фабриканта.

Снять портрет Морозова решил Н.С. Власик — начальник охраны Сталина. Владимир Иванович Немирович-Данченко решительно запротестовал: «Не позволю снимать портрет Саввы Тимофеевича, пока я жив. Морозов спас наш театр от банкротства».

Власик решил не отступать. Однажды в машине обратился к Сталину:

«Товарищ Сталин, мы хотели снять из фойе МХАТа портрет капиталиста Морозова, но Немирович-Данченко запротестовал. Как быть?»

Сталин сказал: «Владимиру Ивановичу виднее. Власик, вы плохо знаете историю МХАТа. Оставьте в покое эту затею».

— Кто приказал? — главрепертком!

Одним из любимых произведений И.В. Сталина были «Дни Турбиных» М.А. Булгакова. Этот спектакль он смотрел много раз.

Приехав на спектакль «Горячее сердце» А.Н. Островского, беседуя с В.И. Немировичем-Данченко, И.В. Сталин спросил:

— А что у вас «Дни Турбиных» давно не идут?

— Так запретили, Иосиф Виссарионович, — ответил Владимир Иванович.

— Кто приказал? — стал расспрашивать Сталин.

— Главрепертком! — ответил Немирович-Данченко.

— Дураки там сидят, в Главреперткоме! — произнес Сталин.

На следующий день из Главка пришел приказ: «Спектакль «Дни Турбиных» восстановить». А через месяц он вновь появился в репертуаре театра.