Сталин в воспоминаниях современников и документах эпохи

Пройдя несколько раз по кабинету, он подошел к своему столу, взял с него какие-то листы и, повернувшись к нам, стал их читать вслух. Это оказалось письмо командира одной из дивизий действующей армии. И. В. Сталин особо выделил из этого письма то место, где сообщалось, что установленные на танках 45-мм и даже 76-мм пушки не эффективны для борьбы с танками противника, особенно с последними модификациями «тигров». «Тигры» практически нельзя бить в лоб, — писал комдив. — Приходится или пропускать их через себя и стрелять в корму, или вести огонь по танкам противника, двигающимся на соседей, то есть по борту. На танк Т-34 нужна более мощная пушка».

Следует отметить, что Сталин всегда внимательно относился к просьбам с фронта и принимал самые решительные меры по их удовлетворению. И на этот раз, закончив читать письмо, коротко бросил:

— 85-мм пушка должна быть установлена на танк Т-34. С начала следующего года надо выпускать его только с этой пушкой!

Задача предельно ясна. Надо ее выполнять. Мы поднялись.

Сталин еще раз прошелся по кабинету и сказал:

— Отправляйтесь немедленно на завод. Для вас на Ярославском вокзале заказан вагон. Он будет прицеплен к очередному отходящему поезду. Не теряйте времени.

Мы вышли из кабинета.

До Нового года оставалось менее недели. А надо было решить множество инженерно-конструкторских и организационно-технологических проблем, причем решить быстро.

В поезде почти не спали. Подробно обсудили план работы. Решили: сначала к Еляну.

Утром на заводе встретили нас Елян с главным технологом Гордеевым. На наш вопрос о делах ответили, что в целом они идут нормально. Однако Елян, выбрав момент, шепнул мне на ухо:

— Плохо дело, опять разорвало казенник.

Речь шла именно о той пушке, по поводу которой состоялся наш вызов в Кремль, к Сталину.

Стало ясно, что вместе нам здесь делать пока нечего. Я предложил, чтобы Малышев, Ванников и Федоренко ехали на танковый завод. Мне же целесообразно остаться у Еляна. На том и порешили.

У Еляна я спросил:

— Есть ли заготовки для новых казенников?

— Да, есть.

— Подберите бригаду слесарей, фрезеровщиков, токарей, пусть немедленно приступают к изготовлению. Работать посменно. К утру следующего дня сделать хотя бы один казенник и начать испытания!

Вместе с тем нужно было внимательно разобраться в причинах неудач. Беседовал с конструкторами, испытателями, просмотрел лабораторные анализы поломок. Несколько раз бывал в цехе, где развернулась работа по изготовлению заготовок.

Торопить людей не требовалось. Все работали с полной отдачей сил. И все же казалось, что мое присутствие как-то ускоряет работу.

Утром, на следующие сутки после приезда, звоню из гостиницы, хотя уехал с завода лишь на рассвете, буквально два часа назад:

— Как дела?

Ответил Елян:

— Сделано два выстрела из новой пушки. Поломок пока нет.

— Продолжайте испытания. Я сейчас буду[140].

А. С. Яковлев Из «Записок авиаконструктора»

В связи с приближением линии фронта, а следовательно, и аэродромов противника, опасность налета вражеской авиации на столицу стала реальной, и в Ставке устроили для проверки, так сказать, механизма противовоздушной обороны военную игру по отражению воздушного нападения на Москву.

Военная игра проводилась в особнячке, по соседству с нашим наркоматом, где в первые дни войны помещалась Ставка Верховного Главнокомандования, пока не было готово кремлевское бомбоубежище.

Мы с наркомом Шахуриным и замнаркома Дементьевым в числе других были приглашены на это учение.

В маленьком зальце особняка по стенам были развешаны схемы различных вариантов возможных налетов на Москву, карты размещения зенитных батарей вокруг города, а также аэродромов истребителей противовоздушной обороны. На стульях лежал большой фанерный щит с наколотой на нем картой московской зоны ПВО. В центре планшета — план Москвы, опоясанной несколькими кольцами разного цвета, изображавшими систему ближней и дальней противовоздушной обороны. На плане города было нанесено также расположение зенитных батарей и аэростатов заграждения. На учении присутствовали главком ВВС П. Ф. Жигарев, его заместитель И. Ф. Петров и еще несколько генералов, фамилии которых я тогда, к сожалению, не записал и теперь уже не помню.

Докладывали командующий противовоздушной обороной генерал-майор Громадин и командующий истребительной авиацией ПВО полковник Климов.

Проигрывались разные варианты воздушного нападения на Москву, то есть налеты с разных направлений, на разных высотах, днем и ночью, и демонстрировались соответствующие способы отражения этих налетов различными родами оружия противовоздушной обороны.

На протяжении всего учения Сталин внимательно за всем наблюдал и слушал, но не проронил ни слова. Когда игра была закончена и, как полагалось, атаки воображаемых самолетов противника отражены, он молча обошел вокруг планшета. Создалось впечатление, что разыгранные варианты ни в чем его не убедили, что у него какое-то недоверчивое отношение ко всему этому делу. Наконец, раскуривая свою трубку, он произнес как бы сквозь зубы: