Встревоженные Ленин и Свердлов переслали письмо Троцкому, добавив: «Ввиду крайне обострившихся отношений Ворошилова и Окулова считаем необходимым замену Окулова другим». Но Троцкий думал иначе, и Ленин вновь с ним согласился. Ворошилов потерял пост командарма, а его враг Окулов получил повышение и был назначен членом Реввоенсовета Республики. Вернувшись в Москву, Окулов рассказывал, что делали Сталин и Ворошилов в Царицыне:
— Преданных командиров из старых военных кадров гнали, уничтожали, вывозили на баржах, что привело к тому, что оставшиеся уходили, убегали и военные части оставались без командиров, терпели поражение.
После Гражданской войны Алексей Окулов ушел с военной службы, преподавал. В 1936 году на партийном собрании бросил опасную фразу: «Троцкий — человек талантливый». Его исключили из партии, арестовали и дали десять лет лагерей. Он обратился из заключения к прокурору СССР Андрею Януарьевичу Вышинскому:
«Товарищи из райкома заговорили о моей военной работе во время Гражданской войны. Они случайно знали, что я одно время командовал 10-й Царицынской армией. Они спросили, при каких обстоятельствах это было. Я ответил, что сменил там Ворошилова и Сталина, которые были отозваны ЦК на другой участок Южного фронта.
Товарищи из райкома спросили меня, чем вызвалось это отозвание тт. Ворошилова и Сталина. Я ответил, что подлинных мотивов не знаю, но предполагаю, что в 10-й армии необходимо было подтянуть партизанское командование, с которым тт. Ворошилов и Сталин связаны были различными старыми отношениями, а мне, человеку совершенно чужому, сделать это было легче.
Тогда один из райкомовцев начал повторно (два или три раза) подсовывать мне один и тот же нелепый вопрос:
— Так выходит, что вы товарищей Сталина и Ворошилова «разогнали» из 10-й армии?
Вопрос носил явно злобный и провокационный характер. Я ответил, что ЦК никого сменять в командовании 10-й армии мне не поручал и мотивов своих распоряжений не излагал».
Через два года Окулов умер в отделении Амурлага в городе Свободном.
В борьбе с Троцким Сталин даже угрожал отставкой. На что политбюро 14 ноября 1919 года ответило: «Сообщить т. Сталину, что политбюро считает совершенно недопустимым подкреплять свои деловые требования ультиматумами и заявлениями об отставках».
Так зародилась ненависть, которая закончится только со смертью Троцкого. Отстраняя Сталина от принятия ключевых военных решений, Лев Давидович и не понимал, с каким опасным противником имеет дело. Самоуверенность — опасное качество.
Тем более что другие видные большевики уже почувствовали особую страсть Сталина к власти. В октябре 1919 года Георгий Леонидович Пятаков, член Реввоенсовета 13-й армии, просил Сталина направить Серго Орджоникидзе на военную работу в 13-ю армию. Записка эта сохранилась:
«Его Высокопревосходительству
Члену РВС Южного фронта т. И. Джугашвили-Сталину.
Ваше Высокопревосходительство!
Осмеливаюсь всепокорнейше, почтительнейше и настоятельнейше просить Вас отдать нам Серго. Пара дней совместной работы еще более утвердила меня во мнении, что Серго должен быть в 13-й армии.
Егорка Пятаков».
Записка шуточная. Но с Лениным или Троцким никто бы так шутить не стал. А Сталину такой тон нравился…
Незабываемый 1918-й
Реальная опасность для большевиков возникла в июле 1918 года, когда подняли восстание левые социалисты-революционеры, единственные политические союзники большевиков. Они больше всех возмущались миром с немцами. Брестский мир, с одной стороны, спас правительство большевиков, с другой — настроил против них пол-России.
ЦК правых эсеров после Брестского мира заявил: «Правительство народных комиссаров предало демократическую Россию, революцию, интернационал, и оно должно быть и будет низвергнуто… Партия социалистов-революционеров приложит все усилия к тому, чтобы положить предел властвованию большевиков».
Из-за Брестского мира среди врагов советской власти оказался Чехословацкий корпус. Дело в том, что с началом Первой мировой войны чехи и словаки, которые находились под властью Австро-Венгерской империи, рассматривались в России как союзники (см.
После революции Франция решила вывести чехов из России и перебросить их на свой фронт, потому что испытывала острую нехватку людских ресурсов. Чехи двинулись на восток по Транссибирской железной дороге во Владивосток, чтобы сесть там на пароходы.