Читаем Сталин. Жизнь одного вождя полностью

Сразу же после завершения войны с Японией, в октябре 1945 г., Сталин уехал в первый за много лет отпуск на юг[528]. График отпусков Сталина в последние годы его жизни сместился ближе к осени. Он уезжал из Москвы в августе-сентябре и возвращался чаще всего в декабре. Видимо, относительно хорошие летние месяцы он предпочитал проводить на ближней даче, а когда погода в Москве портилась, перебирался на юг. Послевоенные отпуска Сталина становились все длительнее. В 1946–1949 гг. они составляли три – три с половиной месяца. В 1950–1951 гг. – четыре с половиной месяца[529]. В значительной степени Сталин вел на юге тот же образ жизни, что и в Москве. Он ежедневно получал почту и вел переписку с соратниками. Принимал посетителей. Обычными как для московской, так и для отпускной жизни были многочисленные застолья, игра в бильярд. Вместе с тем быт на южных курортах имел свою специфику. Сталин принимал ванны, гулял, по-прежнему любил путешествовать. В 1947 г. он выразил желание поехать в Крым из Москвы на автомобиле. Однако из-за плохих дорог смог доехать только до Курска, где пересел на поезд. Долгие автомобильные поездки, видимо, осложнял также ревматизм Сталина. По некоторым воспоминаниям, он предпочитал ездить не на заднем мягком кресле автомобиля, а на жестком откидном[530]. Несмотря на это, по давней привычке Сталин не засиживался на юге на одном месте. Он переезжал между дачами, количество которых росло[531]. Временами на юг к Сталину приглашались дочь и сын. Происходило своеобразное воссоединение семьи, невозможное по разным причинам в Москве.

Многомесячные отъезды на юг после войны чередовались с длительными безвыездными пребываниями Сталина на московской даче. Он все реже появлялся в своем служебном кабинете в Кремле. Здоровье Сталина становилось все хуже. Он, как и прежде, страдал от болей в животе, расстройств желудка, сопровождавшихся высокой температурой, болезней горла, простуд, гриппа. Прогрессировал атеросклероз[532]. Несмотря на отдельные попытки, Сталин уже просто не мог изменить привычный малоподвижный образ жизни. Обильным и вряд ли здоровым было меню многочисленных ночных ужинов. «Выбор еды и напитков был огромным, преобладали мясные блюда и разные сорта водки», – свидетельствовал югославский функционер М. Джилас, несколько раз посещавший сталинскую дачу в 1940-е годы[533]. Руководитель коммунистической Венгрии М. Ракоши вспоминал:

Обстановка на таких ужинах была непринужденной, рассказывались анекдоты, нередко даже сальные, под громкий смех присутствующих. Однажды меня пробовали напоить, но вино меня не берет, что присутствующие восприняли с признанием и некоторой долей удивления. Последний такой совместный ужин состоялся осенью 1952 г. Когда после трех часов утра Сталин вышел из комнаты, я заметил членам Политбюро: «Сталину уже 73 года, не вредят ли ему подобные ужины, затягивающиеся до поздней ночи?» Товарищи успокоили меня, говоря, что Сталин знает меру[534].

С окружающими Сталин все чаще заговаривал о старости и необходимости выдвижения молодых руководителей[535]. Однако в глубине души, несомненно, надеялся на лучшее. В ноябре 1949 г. в ответ на пожелание албанского лидера Э. Ходжи ста лет жизни Сталин пошутил: «Это мало. У нас в Грузии имеются старики, которым 145 лет, и они еще живы»[536]. «Последние годы ему хотелось здоровья, хотелось дольше жить», – утверждала дочь Сталина Светлана[537].

В 1952 г., в последний год жизни, Сталин не поехал на юг. Однако и в своем кремлевском кабинете он появлялся всего раз в неделю – 50 раз за год. 21 декабря 1952 г. у Сталина на даче последний раз побывала дочь Светлана. Отмечали день рождения. «Он плохо выглядел в этот день. По-видимому, он чувствовал признаки болезни, может быть, гипертонии – так как неожиданно бросил курить и очень гордился этим – курил он, наверное, не меньше пятидесяти лет», – вспоминала Светлана[538]. Болезнь Сталина ко времени этого праздничного застолья зашла далеко. Проведенное через два с половиной месяца вскрытие умершего Сталина выявило сильное поражение артерий головного мозга. Их просвет был резко сужен[539].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука