Stalingrad, станция метро

а) купить билет на танцпол, этот вольер, где беснуется стадо наиболее одержимых и наименее обеспеченных фанатов. Ничего хорошего на танцполе случиться с Елизаветой не может: ее начнут толкать, исподтишка бить под коленки и требовать, чтобы она отвалила подальше, потому как своей фельдфебельской спиной загораживает весь обзор;

б) ждать звезду у служебного входа вместе с толпой невменяемых зомби, не подозревая, что она уже давно покинула площадку через центральный или вообще улетела на вертолете МЧС;

в) поступить на журфак, с отличием его закончить, получить приглашение в не очень популярный журнал, затем перейти в более популярный журнал, затем перейти в самый популярный и авторитетный журнал (русскую версию чего-то там английского или американского), получить задание проинтервьюировать ТТ (или самой инициировать это задание) — и еще не факт, что ТТ на интервью согласится;

г) основать промоутерскую компанию или как там называются компании, занимающиеся организацией гастролей тех или иных артистов? Неважно. Когда компания будет основана, Елизавета начнет с малого — приглашений в Россию Стинга, Эрика Клэптона, цирка Зингаро, японских барабанщиков и трио «Лас Кетчуп». А потом, заработав деньги и авторитет, с величайшими предосторожностями выйдет и на ТТ;

д) завершить обучение на курсах телохранителей, стать первой в выпуске, пройти стажировку в МОССАД, ФБР и в отдаленном тибетском монастыре, обзавестись нунчаками, сюрикенами и самурайским мечом; обзавестись шестизарядным кольтом, выносящим мозги с расстояния в километр; устроиться телохранителем у жены Джорджа Буша и получить рекомендацию; устроиться телохранителем у самого Джорджа Буша и получить три рекомендации — от него, его жены и начальника его службы безопасности; и уже после этого предложить свои скромные услуги ТТ;

е) устроиться горничной или портье в гостиницу, где она останавливается. Но как выяснить, в какой гостинице она останавливается?

Нет-нет, встреча с ТТ еще более недостижима, чем встреча с Женщиной-Цунами, в ее монакско-папертном варианте.

Остается довольствоваться тем, что есть.

Лицом ТТ, ее руками и частью туловища.

На постере ТТ обнимает себя руками за плечи. Худыми руками за худые плечи. Елизавета как-то пыталась воспроизвести эту сногсшибательную, единственную в своем роде позу перед зеркалом — получилось чудовищно. Ей мешало все: грудь, предплечья, руки сами по себе, и, конечно же, плечи. При желании руки дельфиньей ТТ смогли бы дотянуться до позвоночника и сомкнуться на нем; рукам толстожабьей Елизаветы Гейнзе такое и не снилось. Руки ТТ — это скоростные, обтекаемокосмические, сверкающие серебром европейские экспрессы. Руки Елизаветы — тихоходные нелепые дрезины, курсирующие по территории комбината «Вторчермет».

Красива ли ТТ в общепринятом смысле слова?

Ее лицо не так совершенно, как лицо Праматери Всего Сущего, — оно угловатое, жесткое, лишенное всяческих сантиментов. Над лицом Праматери трудилась кисть старого мастера, по ходу открывшего для мировой живописи технику лессировки и сфумато. Лицо ТТ напоминает набросок углем. Немного небрежный, но исполненный внутренней силы.

ТТ — сильная. Сила здесь — определяющее слово.

Сильна ее музыка. Эмоции, которые она вызывает, тоже сильны. А сила ее текстов вообще вне конкуренции. Елизавете хочется повторять их на разные лады, причем без всякого повода. Особым же шиком считается попадание снаряда, нашпигованного цитатами из ТТ, точно в цель. Целью может служить все, что угодно: ситуации, настроение, погодные и душевные катаклизмы. По части меткости стрельбы начинающей артиллеристке Елизавете Гейнзе нет равных. Ее зенитно-ракетный комплекс никогда не простаивает, гашетка постоянно горяча, а из пустых гильз давно пора сложить скифский курган. Первыми замечают неладное Пирог и Шалимар.

— Слушай, Лизелотта, а чего это ты такое сейчас ввернула? — спросила как-то Пирог, накрытая прицельным огнем из Елизаветиного зенитно-ракетного комплекса имени ТТ.

— Это цитата, — радостно откликнулась Елизавета.

— Да ну… Лажовая какая-то цитата.

— А, по-моему, она довольно точно характеризует твои бодания с этим типом с кафедры… Про которого ты рассказывала…

— И чья же это цитата? — вклинилась в разговор Шалимар.

— Ну не Шекспира, ясно, — Пирог надула губы. — И не Иосифа Бродского.

— Это круче, чем Шекспир! Это Т.Т.!

Стоило Елизавете произнести сакральное имя, как Пирог с Шалимаром уставились на нее так, как будто видели впервые. Букет чувств, появившийся на их физиономиях, выглядел не слишком презентабельным — сплошь сорняки, осот и верблюжья колючка, да еще какие-то мерзкие членистоногие, висящие на стеблях.

— А ты зависаешь на Т.Т.? — Пирог скорчила такую мину, как будто и вправду проглотила членистоногое.

— Зависаю. А ты против?

— Нет, но…

— Ты даешь, Лайза! Это же полный отстой! —

обычно Шалимар выступала с позиций, прямо противоположных позициям Пирога, и если в чем-то они и сходились, то только в вопросах внешнего вида их несчастной подруги Гейнзе: ей нужно сбросить с себя кэгэ пятнадцать как минимум.