Сталинград. Том пятый. Ударил фонтан огня

…Образ отца Танка, что всегда жил в его сердце-сознании, был с ним рядом, являлся опорой, под могилой, витал и теперь где-то поблизости, хотя их разделяли многие сотни вёрст минных полей, безымянных братских могил и разбитых войной дорог…Тем крепче была его боевая-духовная скрепа с комдивом Березиным. Он тоже в какой-то мере для него стал отцом. Они редко виделись. Их тоже разделяли: то дымящиеся кварталы, то минные заграждения, то красные от крови волны на Волге, то сизые туманные от гари площади. С передовой, которая, как кромка фрезы, врезалась в город, он не мог дотянуться до штаба фронта, где теперь находился комдив. Но чувствовал его волю и мысль по приливам и отливам штурма, темпам наступления, пульсу обороны, замедлению и убыстрению атак. По причудливому изгибу передовой, которая то накатывалась на городские кварталы, раскалывала коробки домов, резала-кромсала площади, то отступала, оставляя после себя пахнущие горелым мясом и костью дымящиеся пожарища. И теперь, стоя у промороженной кирпичной стены, глядя в узкую щель амбразуры, в которой стоял кусок враждебного серого неба, он чувствовал незримое плечо своего наставника – комдива Березина.

Глава 5

…Размяв в пальцах папиросу, щёлкнув зажигалкой, он припал глазами к перископу. Острая память комбата бегло перебирала страницы последних дней…

Исчерпав летний военный ресурс, наступательный порыв, – фашистские полчища были измотаны и остановлены яростными контратаками советских войск. Наши вели упорные-ожесточённые бои с гитлеровцами. Приказ Сталина войскам: «Ни шагу назад!» – дал свой стальной результат. Все атаки были отбиты. Враг сумел лишь ненамного продвинуться к Волге. 6-я армия Паулюса, при поддержке группы армий «Б» – фон Вейхса и 4-й танковой армии Гота, – готовили новое массированное наступление.

На восточном и северо-восточном направлениях, в районе действий 6-й армии в первых числах октября началась интенсивная подготовка к наступлению. Неподалёку от обширной заводской зоны, Мамаева кургана и Красной слободы, немецким командованием был избран плацдарм, удобный для развёртывания наступления, и артиллерийская подготовка началась.

Небывалое количество артиллерии, тяжёлой бронетехники было стянуто к указанному месту. Сотни тысяч разнокалиберных снарядов в течение недели месили пространство, занятое тремя линиями советских окопов.

В первый же день. Как только начался интенсивный обстрел, наши покинули первую линию окопов, во избежание массовых жертв, оставив наблюдателей. Через несколько дней, по приказу командования оставили и вторую линию, перейдя на третью. Наконец огненный ураган утих. Паузу временного затишья использовали с толком: по темноте подразделения вернулись на исходные позиции, была сделана некоторая перегруппировка войск, вновь окопались, наладили прерванную телефонную связь. Теперь ждали наступление немцев. Состояние у всех было на взводе. На передовой, на самом острие, нервы у большинства ни к чёрту: р-раз и осечка, р-раз и взрыв. Поэтому в траншеях, оглохшие, по трёпанные, нахохлившиеся батальоны, хранили молчание, напряжённо ждали наступления немцев и приказов своих полевых командиров.

Твою мать…Ожидание смерти, страшнее, чем сама смерть! Как не крути…

К 12 октября отдельные передовые части 6-й армии, автоматчики, на разных участках фронта, предприняли пробную атаку. Наступали «французским» способом – волнами. Одиннадцать волн выплеснули немецкие траншеи. Колыхаясь, редея, закипая у безобразных комьев смявшейся колючей проволоки, накатывались серые волны людского прибоя. А со стороны защитников, оттуда, из-за обугленных кирпичных руин и земляных сгорбленных увалов, рвало, трясло, взмётывало и полыхало густым беспрерывным гулом, трескучим пожаром выстрелов и пулемётных очередей.

– Вуууууу…Гууууу…Гах! Гак! Бу-бууум-м!

Временами прорывался лопавшийся залп отдельной батареи и снова полз, подступал, полонил много верстовую округу развалин, катился эхом по свинцовым застругам Волги:

– Вууууу…Гууууу…Бух! Бу-ух! Бо-о-ом!..

– Ррррррааа-рррааа-та-та-та-та! – безумно строчили красноармейские пулемёты. Ухали ведьмами крупнокалиберные полковые миномёты.

На пространстве в пять вёрст в поперечнике на перепаханной снарядами-бомбами изуродованной земле, вихрем рвались рыже-чёрные столбы разрывов, и волны наступающих дробились-вскипали, брызгали рассыпались от воронок и все ползли, ползли…

Всё чаще месили-толчили землю чёрные вспышки разрывов, гуще поливал наступавших косой, резучий визг шрапнели. Жестче хлестал приникавший к земле пулемётный огонь. Били, не подпуская к проволочным заграждениям. И не подпустили! Из одиннадцати волн докатились четыре последних, а от изуродованных проволочных заграждений, поднявших к небу опалённые укрепы на скрученной проволоке, словно разбившись о них, – стекали обратно рубиновыми ручьями…