Сталинград.Том шестой. Этот день победы

Взгляд каменел при виде этих оголтелых зверств чинимых фашистами. Каждая смерть являла собой изуродованную часть мира, которая отпугивала и доставляла мучительную горечь, перекипавшую в жилах в свирепую ярость. Конечно, война многое объясняла: кровь, смерть, страдания, холод, голод, пот и слёзы…Но такую бессмысленную, иступлённую жестокость, такую безумную ненависть ко всему живому…ни поднять, ни тем более принять было немыслимо. Казалось, дрожащий ужас в глазах детей, женщин, беззащитных стариков, чужая животная боль, отчаянье, предсмертные агонии – активно снимаемые на киноплёнку нацистами, пропущенные через их вожделенные взгляды и, счастливо замиравшие в сердцах, в общем и целом, – обретали мучительную красоту. Похоже, эстетика распада и тлена питала их разум и мироощущение. <…>

Мне не раз приходилось видеть трофейные фотоснимки и киносъёмки – страшные свидетельства бесчинств, массовых убийств, глумливых надругательств и жестоких насилий – осознанно и последовательно творимых гитлеровскими оккупантами. Они потрясают сознание нормального человека своим чудовищным злом, уродством нацистской морали, которая возведена ими на недосягаемый пьедестал, на заоблачную горнюю высоту. И всякий раз мы убеждались: именно эстетика Смерти питает их отравленное сознание, через которое – извращённый нацистской идеологией разум и дух обретают ни с чем несравнимое наслаждение. Природа, медленно тратившая энергию жизни на создание дерева, человека или дома, испускала её мгновенно при попадании снаряда. Высвобождала энергию смерти. Создавала жуткую красоту разрушения – Зла.