Сталинград.Том шестой. Этот день победы

– Alpaka! Nutten ficken! Du gehst mir auf die eier! Именно из-за его инвалидных мотоциклеток с кретинами в люльках…Я вынужден был остановить свои «тигры», чтобы не подавить их, как куриные яйца! Dummkopf! И кто им только доверил ещё лучшие пулемёты в Европе?! Prost! Этому удаву Бельтеру, кажется, что он умнее других. Идиот! Подрезав мои танки своими тарахтелками он что же…Думал удивит? Покажет мне белого дрозда? Или летающую свинью! Scheisskerl! Но это ему просто так с рук не сойдёт! Чёрт с ним, с Бельтером…Я, один бес, доведу начатое до конца. Обойду этих лузеров и выйду к Волге первым на сём рубеже! Чего бы мне это не стоило…

Отто испытал мучительное наслаждение, какое бывает у игрока, срывающего в казино внезапный банк. «Это хорошо. Даже очень хорошо, что иваны утёрли сопли этому ретивому тупице…У меня снова есть шанс. И уж я не упущу его, мой Учитель!»

…Железный Отто действительно был во всех отношениях универсальный солдат, детище нацистского Рейха, и отлично знал с какого конца держать оружие. Но кроме этого, он был ещё и игрок, – удачливый и азартный! Чёрт возьми! Он любил играть со смертью своей и чужой. С опасными витавшими вокруг него таинственными-злыми энергиями, за коими ревниво охотились, которые скрупулёзно изучали в подземных лабораториях сверхзасекреченные службы «ан энербэ»9, под бдительным, всемогущим патронажем самого фюрера.

Эти энергии пропитывали его; пронизывали незримой радиацией ледяные глаза, беспощадное нацистское сердце, сильные тевтонские пальцы,

Рациональный, въедливо думающий нордический мозг. Смертоносные для других, они сообщали ему силу и ратное вдохновение. Вместе с ним крушили врагов Третьего Рейха, в котором он славил жестокий, прилетевший из туманной бездны воинственный Дух легендарной Валгаллы, уничтожавший земной уклад, превращавший процесс разрушения и тлена в невиданный ужасающий апофеоз красоты.

…Он снова, будто играя с судьбой, высунулся из башни «тигра» по пояс. Втянул воздух раздутыми ноздрями. Блеснули зубы. Отто содрогнулся, – он вновь чувствовал Его присутствие – холодное дыхание прямо в лицо. Миг, другой, он вглядывался в клубящийся пороховыми дымами воздух…Вдруг увидел сначала импульсивный лик фюрера. Тот истово цитировал строки из «Михаэля»^1: «…Я надеваю стальную каску, пристёгиваю кортик и декламирую Лилиенкрона. Я вижу руины домов и селений при свете багровой зари…Вижу затравленные, остекленевшие глаза и слышу душераздирающие стоны умирающих. Слышу шёпот мёртвых…Я больше не человек. Меня охватывает звериная ярость. Я чую кровь. Я дико-свирепо кричу: «Вперёд! Вперёд! Верность в верности! Я хочу стать героем!» «К чёрту сомнения! Alles fur Deutschland! – Всё для Германии! Кровь и земля! Кровь и честь! Золото отдадим за железо, железо за честь! Зиг хайль! Один народ, один Рейх, один фюрер!» «Расовая гигиена и нацистская евгеника под штандартом национал-социализма, опираясь на железные плечи СС, СД, СА и гестапо – наведут в мире новый порядок. Новой Библией, для оставшихся на земле полноценных народов, будет «Майн кампф»!»

…Старина Вилли на время выключил двигатель «Конрада», и остальные экипажи сделали то же самое. В наступившей тишине они слышали, как ветер с Волги гремит в рваном кровельном железе. Ветер коснулся лица штандартенфюрер фон Дитца, словно ледяные пальцы

^1 Одно из прозаических произведений И. Геббельса. «Михаэль. Немецкая судьба на листках дневника. Рассказ героя-фронтовика Михаэля, об его устремлениях и его русского друга анархиста Ивана Винуровски, почитателя Ф. Достоевского. Повесть написана от первого лица – Михаэля, за которым, угадывается автор, и состояла из откровений Михаэля, из его разговоров с любимой девушкой Гертой Хольк и из диалогов с Иваном.

побежали по его лицу. Глаза Отто вожделенно замерцали. «И как тебе это нравиться? – спросил он сам себя. – Неужели мой путь завершён? Или он только начался?..» Казалось, кровь вскипает в его жилах. Он хрипло и отрывисто засмеялся. И тут увидел Его за спиной фюрера. Мастер стервятником над ним, над огненными руинами Сталинграда, превращая их всех в жалких, ничтожных крыс. Его габариты продолжали меняться и плазменно преломляться, как это бывает в ночном кошмаре.

Hoiliger Gott! Повелитель, столь же внезапно вновь принял человеческие размеры, быть может, немногим более, чем обычные.

…Барон заворожённо опустил взор и увидел: скрюченные чёрные пальцы-когти придерживали, как марионетку, плечи Гитлера. Это видение длилось секунду. В следующее мгновение вождь истаял в клубах дыма, словно горсть соли в кипящем солдатском котле…И они остались один на один, мистическим образом окружённые со всех сторон незримым, непроницаемым занавесом.

* * *

Глаза Учителя чуть светились, обманчиво, как угли, потухающего костра. Зловещее молчание продолжалось минуту, а, может быть, Вечность. И завершилось низким грозовым аккордом, заставившим Дитца затрепетать.