Сталинградская битва. От обороны к наступлению

Изменившаяся обстановка требовала от противоборствующих сторон разработки новых планов на ближайший период и далекую перспективу. Гитлеру пришлось признать, что события ближайшего времени на Восточном фронте свидетельствуют о том, что «поставленные задачи на 1942 г. представляются недостижимыми» [164] . По оценке германских специалистов, Красная Армия не только восполняла свои потери, но и постоянно повышала число вводимых в сражения своих сил и средств [165] . Руководство Третьего рейха и его союзников намечало в ходе зимней кампании удерживать занимаемые рубежи, создать предпосылки для продолжения наступления в 1943 г. При этом Германия по-прежнему основные свои усилия предполагала сосредоточить на Восточном фронте.

Советское военно-политическое руководство рассчитывало вырвать из рук врага стратегическую инициативу, добиться перелома в военных действиях и начать массовое изгнание врага с советской земли. Оно планировало нанести мощные удары по врагу на решающих участках фронта. В основу планов на зимнюю кампанию 1942–1943 г. были замыслы, выработанные еще 12 сентября 1942 г. на совещании в Ставке ВГК. Выводы из оценки обстановки, сделанные Ставкой, показывали, что на обоих стратегических направлениях (западном и юго-западном) противник имел общее превосходство над советскими войсками. А поскольку под Москвой немцы опирались еще и на мощные оборонительные рубежи, готовившиеся на выгодной для обороны местности в течение почти 10 месяцев, то это обстоятельство увеличивало их оперативные и боевые возможности. В это время в составе группы армий «Центр» насчитывалось 2 млн. солдат, 20,4 тыс. орудий и минометов и 3 тыс. танков [166] . Прорвать многополосную позиционную оборону и разгромить группировку, состоявшую исключительно из немецких войск, Красной Армии в то время было не под силу. Этот вывод подтверждали и итоги Ржевско-Сычевской операции, завершенной 23 августа.

Но и на южном крыле советско-германского фронта соотношение сил для нас оказалось еще более невыгодным, чем на западном направлении. Там вражеская группа армий «Б» имела общее превосходство над войсками Воронежского, Юго-Западного, Донского и Сталинградского фронтов. В этой связи шансов на успех у советских войск было еще меньше, чем под Москвой. Вместе с тем Ставка ВГК учитывала следующие факторы.

В составе группы армий «Б» действовали войска сателлитов Германии (2-я венгерская, 8-я итальянская, 3-я и 4-я румынские армии), которые в морально-боевом отношении были значительно менее устойчивыми, чем немецкие войска. Противник, продолжая наступление на сталинградском направлении, еще не перешел к обороне и не подготовил соответствующих оборонительных рубежей. Румынские же войска, прикрывавшие оба фланга 6-й немецкой армии (на Среднем Дону и южнее Сталинграда), оборону в инженерном отношении подготовили слабо. Она состояла из одной полосы, включавшей две позиции. В оперативной же глубине каких-либо заранее подготовленных рубежей и вовсе не было. Уязвимость обороны была и в том, что румынские части были растянуты на довольно широких участках, а это при отсутствии достаточных резервов и небольшой глубине лишь усугубляло ее слабые стороны. Выгодное охватывающее положение советских фронтов по отношению к главной группировке врага создавало предпосылки для возможного ее окружения.

С учетом этих и других факторов, Ставка ВГК свое основное внимание сосредоточила на подготовке контрнаступления под Сталинградом (операция «Уран»), ставшей главной операцией кампании. Поскольку же предстояло наступать на противника, обладавшего общим превосходством в силах и средствах, то одним из важнейших условий успеха было введение его в заблуждение относительно планов кампании. Было чрезвычайно важно, чтобы враг не смог определить не только направление и мощь готовившихся ударов, но и время перехода в контрнаступление. Было ясно и то, что для парирования ударов Красной Армии противник будет перебрасывать на сталинградское направление часть своих дивизий с других направлений.

Кроме того, Верховное Главнокомандование хорошо понимало: ввести в заблуждение многоопытное немецкое командование, которое имело огромный опыт в вопросах обмана противника, задача весьма непростая. Об этом говорила проведенная немцами в мае–июне 1942 г. операция «Кремль». Причем она явилась лишь способом маскировки дезинформации советского руководства, а не самой операцией. Целью ее являлось создание ложного впечатления о подготовке крупного наступления на московском направлении, чтобы скрыть направление главного удара в летней кампании 1942 г. [167] .