Сталинградское сражение. 1942-1943

Пришли самолеты. Спикировали на дом, сбросили бомбы. Не устояли стены. Рухнули. Завалили подвал обломками.

Подвал завалили, а бойницы остались целы. Сохранились и оба пулемета.

Думали фашисты — все покончено с домом. Двинулись на перекресток. Только вышли — огонь из развалин. Перебегает Таракуль от пулемета к пулемету:

— От меня, от Начинкина!.. От меня, от Начинкина!

Три дня сражался отважный воин. На третьи сутки в одной из атак к развалинам купеческого особняка прорвались наши солдаты. Слышат Таракуль и Начинкин наши, русские голоса. Закричали и сами.

Подбежали солдаты к подвалу.

— Братцы, тут наши, никак, сидят!

Но как же войти в подвал? Все забито, зарыто, засыпано. Только бойницы одни торчат.

Явились саперы. С трудом отрыли они пулеметчиков. Даже взрыватели применили.

Вышел из подвала Таракуль. Вынесли на носилках Начинкина.

Посмотрел саперный начальник на остатки купеческого особняка, на стены-скалы, на камни-глыбы, сказал:

— Редут!

— Редут! — поддержали его другие.

— Редут Таракуля, — сказал Начинкин.

Госпиталь

Солдат Шараф Кулиев был ранен в бою за тракторный завод. Переправили его на левый берег Волги. А оттуда эвакуировали в тыловой госпиталь под Уфу. Оформляют солдата в госпиталь. Задают вопросы. В том числе и такой:

— Откуда прибыл?

— Из Сталинграда, из госпиталя пятьсот два, — отвечает солдат.

— Откуда-откуда?

— Из госпиталя пятьсот два, — повторяет солдат. Удивляются врачи. Нет под Сталинградом такого госпиталя.

— Нет такого госпиталя, — говорят солдату.

— Нет, есть, — отвечает Шараф Кулиев.

— Ошибаетесь, товарищ боец. Нет такого госпиталя, — повторяют врачи.

— Нет, есть, — стоит на своем солдат.

Решили не спорить медики с раненым. Ясно врачам, что солдат ошибся.

Прошел день. Вновь поступила под Уфу группа раненых бойцов из-под Сталинграда.

— Откуда прибыли? — задают и этим врачи вопрос.

— Из госпиталя пятьсот два, — отвечают солдаты.

— Откуда-откуда?

— Из госпиталя пятьсот два, — повторяют солдаты.

— Нет такого госпиталя, — говорят врачи.

— Нет, есть, — утверждают солдаты.

Смутились медики. Решили перепроверить. Навели справки. Перепроверили. Нет под Сталинградом такого госпиталя.

— Нет, есть, — стоят на своем солдаты.

Прошло еще несколько дней. Новая группа сталинградских солдат прибыла под Уфу.

— Откуда прибыли? — задают обычный вопрос врачи.

— Из госпиталя пятьсот два, — отвечают солдаты. — Из-под Сталинграда.

— Что?

Смотрят врачи на бойцов. Сговорились, шутят, что ли, над ними солдаты.

— Нет же такого госпиталя, — объясняют врачи.

— Нет, есть, — улыбаются солдаты. — Мы же оттуда.

Приподнялся один на носилках — весь в бинтах, пожилой, с усами:

— Есть, родимые, есть. Имеется.

Поражаются медики. Решили еще раз перепроверить. Послали запрос под Сталинград. Вскоре пришел ответ.

«И нет такого госпиталя, — значится в ответе, — и есть».

Вовсе сбиты с толку теперь врачи. Как же понять ответ?!

А дело вот в чем. На левом берегу Волги, как раз напротив тракторного завода, стоял домик бакенщика. Жили в нем бакенщик Семен Михайлович Пряхин и его жена Евгения Федоровна. Все погибло от артиллерийского огня на берегу. А домик уцелел. Не брали его снаряды. Вот и повелось, что здесь, в этом домике, и делали первую остановку раненые бойцы, когда их перевозили со сталинградского берега, от тракторного завода. Здесь они дожидались машин. Случалось, на день, на два оставались тут раненые. Ухаживали за ними Семен Михайлович и Евгения Федоровна. Сил не жалели. Кормили, поили, перебинтовывали.

Домик бакенщика имел свой номер. Числился он как пост № 502. Запомнили солдаты этот номер. Окрестили бойцы домик бакенщика госпиталем. Вот и появился новый госпиталь.

Многим помог самозваный госпиталь. Спасибо, Семен Михайлович, спасибо, Евгения Федоровна. За доброе дело — поклон вам низкий.

Берлинская знаменитость

Много прославленных снайперов было на Сталинградском фронте: Виктор Медведев, Гильфан Авзалов, Анатолий Чехов… Самый известный — Василий Зайцев. Почти 300 убитых фашистов на счету у знаменитого снайпера.

Решили фашисты уничтожить меткого стрелка. Назначили большую награду тому, кто убьет советского снайпера. Только осмотрителен, опытен Зайцев. Никак не удается определить фашистам, откуда, с какого места солдат стреляет. Меняет боец позиции. Сегодня сидит в окопе. Завтра за каменной кладкой подвала укроется. Из окон разбитого дома стреляет он на третий день. Забравшись под брюхо сгоревшего танка, бьет по врагу на четвертый.

Не помогает обещанная награда. Нет среди фашистов под Сталинградом стрелка, который был бы равен Василию Зайцеву.

Увеличили фашисты награду. Рыщут повсюду охотники. Только нет никому удачи. Нет среди немцев под Сталинградом стрелка, который смог бы осилить Зайцева.

Досадно фашистам. Вспомнили гитлеровские командиры, что в Берлине есть знаменитый немецкий стрелок майор Конингс — руководитель школы фашистских снайперов. Вызвали срочно Конингса в Сталинград. На специальном самолете прибыл берлинский снайпер.

Узнал Конингс фамилию русского умельца.

— Зайцев? Хо-хо! — рассмеялся.

Сыскался среди немецких солдат находчивый: