Сталинизм. Народная монархия

«Я хотел бы, — писал он, — подчеркнуть нашу особую заинтересованность в данное время в получении из США самолетов и других видов вооружения, а также грузовиков в возможно большем количестве. Вместе с тем я надеюсь, что будут приняты все меры для обеспечения быстрейшей доставки грузов в Советский Союз, особенно Северным морским путем».

В ответ Рузвельт сообщил, что американские «неотложные военные нужды исключают в настоящий момент возможность увеличения количества самолетов «аэрокорб». Что касается других видов поставок, то этот вопрос еще нужно изучить.

В тяжелейшее время для нашей страны, когда немецкие полчища рвались к Волге и Кавказу, английские и американские поставки северным маршрутом (когда Сталин просил увеличения поставок именно этим путем) вообще были прекращены. Свою позицию Черчилль и Рузвельт оправдывали тем, что в период, когда за Полярным кругом светло, потери транспортов значительно возрастают, как правило, ссылаясь на трагический случай с конвоем PQ-17.

История с этим конвоем наделала много шума, и тайна ее до сих пор остается нераскрытой. Здесь много вопросов, но нет ответов. Известно, например, что конвой, состоящий из 32 транспортов и двух спасательных судов, вышел из Исландии. Был июнь 1942 года. Однако, несмотря на летнее время, охрана судов была из рук вон плохо организована. И вот здесь происходит что-то непонятное. По ходу следования конвоя в определенных местах были сосредоточены крупные военно-морские силы США и Англии. Однако, когда возникла реальная угроза (стало известно, что немецкий линкор «Тирпиц» вышел на перехват транспортных судов), начальник английского морского штаба адмирал Д. Паунд приказал, не вступая в бой с немецким линкором, отойти, так сказать, в сторонку. Транспорты, оказавшиеся без защиты, стали легкой добычей немецкого линкора. Из 34 судов спаслись и к месту назначения пришли только десять. По поводу этого трагическому случаю Сталин писал Черчиллю: «Приказ английского Адмиралтейства 17-му конвою покинуть транспорты и вернуться в Англию, а транспортным судам рассыпаться и добираться в одиночку до советских-портов без эскорта наши специалисты считают непонятным и необъяснимым».

Опираясь на мнение специалистов, которые не могли объяснить поведение английского адмирала, отдавшего приказ бросить транспортные суда на произвол судьбы, для себя Сталин сделал однозначный вывод: была ловко спланированная провокация против поставок военной техники Советскому Союзу. Причем, чтобы спрятать, в прямом смысле, концы в воду, позволили немцам расстрелять собственные корабли и потопить сотни матросов. Внешне все выглядит правдоподобно, на деле же это не только преступление против советской страны, но и перед собственным народом. Если бы в Советском Союзе нашелся такой адмирал или генерал, как Паунд, отдавший преступный приказ, приведший к подобной трагедии, то его судили бы по законам военного времени и расстреляли, а в Англии он был представлен к награде.

Оружие победы

Сталина трудно было чем-либо удивить. Он хорошо знал жизнь и психологию людей. Но и он всякий раз удивлялся, когда в западных газетах и журналах появлялись статьи о том, что Советский Союз одержал победу благодаря всесторонней помощи Англии и Америки, обеспечивших Красную Армию первоклассной военной техникой. Такую откровенную ложь не часто встретишь в официальной печати. Ему не нужно было наводить справки и уточнять цифры по поставкам вооружений. На протяжении всей войны он держал на контроле производство всех видов военной техники. Без бумаг помнил все цифры. В общей сложности поставки по «ленд-лизу» не превышали 4–5 процентов от общего количества боевой техники. За все годы войны США поставили на нужды Красной Армии всего 7 тысяч танков и около 14 тысяч самолетов. Как можно было противопоставить эти поставки тому обеспечению, которым снабжала советская промышленность свою армию? За последние три года войны наша страна производила в среднем более 30 тысяч танков, самоходных установок и бронемашин в год. 7 тысяч и 90 тысяч. Разве это сопоставимые цифры?

Что касается авиации — области особенно близкой Сталину, — здесь все победы в воздухе были достигнуты только советской авиацией. Если в 1941 году наша промышленность произвела 15 735 самолетов, то уже в тяжелом 1942 году, в условиях эвакуации авиационных предприятий, было выпущено 25 435 самолетов. Далее все шло по нарастающей. В 1943 году было изготовлено 34 900 самолетов, в 1944-м — 40 300 и за первую половину 1945 года — 20 900. Могут ли 14 тысяч самолетов США, к тому же невысокого качества, идти в какое-либо сравнение с великой громадой советской авиации?

С первых дней войны Сталин не рассчитывал на чью-либо помощь. Он знал, что полагаться можно только на собственные силы. Принцип был такой: помогут американцы и англичане — хорошо; не помогут — справимся сами. Но проблем было много, и они возникали каждый день.

Особенно памятным был один эпизод (хотя подобных случаев происходило много, и не только в авиации), связанный с самолетостроением.