Сталинизм. Народная монархия

Трудное положение в военные годы сложилось в сельском хозяйстве. Но и здесь начались серьезные изменения к лучшему. Уже к концу сороковых годов было построено 536 тысяч жилых домов, колхозникам было выделено кредитов на индивидуальную застройку на огромную по тем временам сумму — 255,2 миллиона рублей. Сталину хотелось досыта накормить изголодавшихся за годы войны людей, создать им такие условия, чтобы они почувствовали радость и счастье жизни. Как и в годы войны, он работает по 14–16 часов в сутки. Все хозяйственные, идеологические, политические, дипломатические и научно-исследовательские работы по главным направлениям замкнуты на нем. Он в курсе всех дел по созданию термоядерной бомбы, которая по своей разрушительной силе превосходит атомное оружие. Он серьезно интересовался работами ученых по различным направлениям. Он понимал, что без научных исследований и разработок страна будет обречена на отсталость.

Однако на все это требовалось время и деньги. Но катастрофически не хватало ни того, ни другого. Не хватало и сил. Они были подорваны огромными нервными и физическими перегрузками во время войны. Иосиф Виссарионович все острее ощущал, что он уже не может охватить весь объем работ, которые стояли перед ним, и все чаще и чаще стал задумываться над тем, кто сменит его, когда он уйдет из жизни. Среди своих соратников он не видел достойного преемника, и он приходит к выводу, что у руля государства и партии должны стать не практики, такие как Хрущев, Молотов, Микоян…, а образованное коллективное руководство. Такую идею он решил утвердить на XIX съезде партии, обновить состав ЦК и Политбюро, избавиться от некоторых старых руководителей и влить в эти органы свежие силы.

Съезд открылся 5 апреля 1952 года. Иосиф Виссарионович выступил на съезде с короткой речью. Она публиковалась в газетах и транслировалась по радио.

— Раньше буржуазия, — говорил Сталин, — позволяла себе либеральничать, отстаивала буржуазнодемократические свободы и тем самым создавала себе популярность в народе. Нет больше, так называемой, «свободы личности» — права личности признаются теперь только за теми, у которых есть капитал, а все прочие граждане считаются сырым материалом, пригодным лишь для эксплуатации. Растоптан принцип равноправия людей и нации, он заменен принципом полноправия эксплуататорского меньшинства и бесправия эксплуатируемого большинства граждан. Знамя демократических свобод выброшено за борт.

Сталин призывал коммунистов поднять это знамя и вести борьбу против эксплуататоров, защищая эксплуатируемое большинство. Однако Сталин не успел реализовать свою идею. Хрущевско-горбачевско-ельцинские политики с компанией так называемых «демократов», ратуя на словах за коммунизм и «социализм с человеческим лицом», не только не подняли знамя борьбы за социальную справедливость, а втоптали победоносное сталинское знамя в грязь, изменили общественно-политический строй и переметнулись на сторону эксплуататоров.

Но это произойдет спустя полвека, а на XIX съезде партии еще был Сталин, и он крепко держал руль управления страной, не позволяя отклониться от курса социальной справедливости ни влево, ни вправо.

На съезде был избран новый состав Центрального комитета партии. По предложению Сталина его увеличили вдвое: избрано было 125 членов и 111 кандидатов. В их числе уже было много молодых, проверенных на деле партийных работников.

На ближайшем после съезда пленуме ЦК Сталин объяснил, почему надо было обновить состав Политбюро. К слову сказать, это его важнейшее выступление нигде не печаталось и не транслировалось по радио. Оно сохранено только в конспективных записях Константина Симонова, присутствовамшего на этом пленуме, и других его участников. Пленум длился чуть больше двух часов, из которых почти час тридцать говорил Иосиф Виссарионович. Симонов пишет:

«Говорил он от начала до конца сурово, без юмора, никаких листков или бумажек перед ним на кафедре не лежало, и во время своей речи он внимательно, цепко и как-то тяжело вглядывался в зал, так, словно пытался проникнуть в то, что думают эти люди, сидящие перед ним и сзади.

И тон его речи, и то, как он говорил, — все это привело всех сидящих к какому-то оцепенению».

Это небольшое симоновское замечание явилось эпилогом к тому, что сказал Иосиф Виссарионович.

— Итак, — сказал Сталин, — мы провели съезд партии. Он прошел хорошо, и многим может показаться, что у нас существует полное единство. Однако у нас нет такого единства. Некоторые выражают несогласие с нашими решениями.

Говорят, для чего мы значительно расширяем состав ЦК? Но разве не ясно, что в ЦК потребовалось влить новые силы? Мы, старики, все перемрем, но нужно подумать, кому, в чьи руки вручим эстафету нашего великого дела, кто ее понесет вперед? Для этого нужны более молодые, преданные люди, политические деятели. А что значит вырастить политического, государственного деятеля? Для этого нужны большие усилия. Потребуется десять, нет, все пятнадцать лет, чтобы воспитать государственного деятеля.