«Сталинизм»: правда о Сталине и миф о Кобе

— Литвин Михаил Иосифович, еврей, член партии с 1917 года, был замом Ежова в ЦК;

— Шапиро Исаак Ильич, еврей, член партии с 1918 года;

— Цесарский Владимир Ефимович, еврей, член партии с 1919 года;

— Берманы Матвей Давидович (член партии с 1918 г.) и Борис Давидович.

Как видим, руководящий состав не изменился со времён Г. Ягоды по национальному признаку. Сам Н. Ежов был по национальности литовцем.

О М. Бермане надо сказать несколько слов. Он работал в аппарате НКВД с 1930 года, был масоном. Об этом пишет вдова Н. Бухарина А. Ларина-Бухарина в своих воспоминаниях, в частности, об обыске, который он проводил: “Берман пришёл точно на банкет: в шикарном чёрном костюме, белой рубашке, кольцо на руке с длинным ногтем на мизинце”. Я приведу эпизод из пушкинских времён. А. Пушкин был масоном, но вышел из ложи. И, незадолго до разрыва, художник О. Кипренский рисовал его портрет. Вдруг Кипренский увидел у поэта длинный ноготь на мизинце и сделал масонский знак. В ответ на это Пушкин погрозил пальцем: мол, я уже вышел, но не успел остричь ноготь.

А. Ларина-Бухарина не случайно обратила внимание именно на ноготь, ведь её муж был масоном. Этот эпизод так же является доказательством борьбы масонских групп.

Ещё при Г. Ягоде в политбюро ЦК ВКП(б) с мест направлялись расстрельные списки, в которых указывалось, сколько человек надо приговорить к 1‐й, 2‐й и 3‐й категориям (1‐я — расстрел). Сталин, а за ним и остальные члены Политбюро их подписывали. А как это местные чекисты определили, что, например, в Западносибирском крае надо расстрелять 173 человека, по 2‐й категории посадить 83, и по 3‐й — 2 2?

Таких сохранившихся списков 383. Они включают 44,5 тысячи имён. В Архиве Президента Российской Федерации (АПРФ) списки объединены в 11 томов и расположены в хронологической последовательности с 27 февраля 1937 года по 29 сентября 1938 года. Исключение в хронологии относится к двум спискам 1936 года без точных дат. Кроме того, имеется ещё пять подобных списков за январь и сентябрь 1940 года, январь 1942 года, март и апрель 1950 года, содержащих 1125 имён. Подпись Сталина стоит на 366 списках, а это около 44 000 убитых человек.

Подпись Молотова — на 373 списках (43 569 чел.), Жданова — на 175 списках (20 985 чел.), Кагановича — на 189 списках (19 110 чел.), Ворошилова — на 186 списках (18 474 чел.).

Я не понимаю, как могли Сталин, Молотов не зная, что сделали эти люди, распоряжаться их судьбами. А его соратники ему в этом потакали. И кто-то смеет писать о “Святом Иосифе — державнике”!

Фактически И. Сталин и его подельники лично приговорили этих людей к смерти или к 10 годам! Как мог Сталин приговорить к смерти за поклон поясу Богородицы? Ведь наказание несоизмеримо с проступком — максимум, выговор… Сталин должен был поставить на место тех, кто принял такое решение. Только за это “за” имя Сталина должно быть проклято.

Сделаю небольшое отступление и скажу об отношении Сталина к людям вообще.

После войны Сталин направил в Китаю советником (и контролёром) к Мао Цзэдуну Ивана Владимировича Ковалёва (1901–1993 гг.). Тот — специалист по железным дорогам 20 декабря 1944 года сменил Кагановича на посту наркома путей сообщений СССР. После войны руководил восстановлением разрушенной сети железных дорог. На Дальнем Востоке в это время была разгромлена Япония, заканчивалась гражданская война между КПК и Гоминьданом. Надо было восстанавливать хозяйство и главное — железные дороги. Поэтому Сталин и направил в Китай именно Ковалёва.

Ковалёв писал, что Сталин “воспринимает людей только кучно, как муравьиную массу. Для него люди были только средством в политической игре” [134]. О таком же отношении Сталина к людям писал и Михаил Бойков в книге “Люди советской тюрьмы”. Впервые она была издана в 1957 году в Буэнос-Айресе (Аргентина). После издания книга замалчивалась западной печатью и больше никогда там не переиздавалась. Автор изменил имена действующих лиц. Однажды к ним в камеру попал охранник Сталина Сандро Загашвили:

«…Жадно слушал Жердев (Заключённый. — А.С.) эти рассказы, задавал грузину вопросы и лицо его постепенно омрачалось. Простыми, бесхитростными словами Загашвили рисовал весьма непривлекательный портрет “вождя и отца народов”. — Скажите, как товарищ Сталин относится к людям, которые его окружают или приходят к нему с докладами? Как он относится к людям вообще? Что он говорит о рядовых коммунистах, рабочих, колхозниках? — спрашивал Жердев.

Сталинские списки

Ответ был неожиданным для нас и особенно для “идеалиста”. Грузин простодушно сказал:

— Он не любит людей. Всяких не любит. Он говорит про них: “Люди — это тараканы”. Так и говорит: “Таррраххханы!..”

Жердев застонал. Пронин расхохотался…» [135]

Конечно, Жердев думал, что уж охранник-то врать не будет и скажет, что, мол, Сталин — “отец” и т. п. Как пишут в газетах и говорят на собраниях. Но… Вспомните: и в брошюрах политучёбы, и в учебниках писали не о “человеке”, а о “массах” как движущих силах и т. д.