Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования, 1941-1944

Любой исследователь сталкивается с сильным разрывом между данными УШПД и тем, что говорят об эффективности деятельности партизан немецкие источники. Приведем сведения Строкача еще раз: в 1941–1944 гг. только партизанами НКВД УССР — УШПД в ходе боевых действий и диверсий было убито и ранено 464 682 солдата и офицера противника, включая коллаборационистов. Если к этому мы добавим результаты деятельности других ведомств, проводивших борьбу за линией фронта, а также «неорганизованных партизан», то можно вообще получить цифру в полмиллиона убитых и раненых украинскими партизанами (к слову, примерно столько же, сколько в изобиловавшей партизанами Белоруссии). Согласно основывающимся на немецких данных оценкам автора, в ходе атак, диверсий, разнообразных акций партизан и антипартизанской борьбы в Украине в 1941–1944 гг. погибло от 10 до 15 тыс. солдат и офицеров Вермахта, полиции и СС, союзников немцев и коллаборационистов, и примерно в полтора раза больше было ранено. Представляется, что партизаны и УШПД в своих отчетах преувеличили эффективность партизанской борьбы в 10–20 раз. Сами же партизаны, согласно данным УШПД, в 1941–1944 гг. потеряли убитыми и умершими от ран 14 тыс. человек, ранеными 10 тыс. человек[563] (не считая потерь отрядов ГРУ и НКВД СССР, а также 30 тыс. партизан, «исчезнувших» в 1941–1942 гг.). Причем цифра в 24 тыс. убитых и раненых советских партизан также не окончательная, т. к. партизанские командиры периодически занижали или скрывали данные о потерях в собственных рядах. Примером может служить история Карпатского рейда Сумского соединения, в начале операции насчитывавшего 1900 человек. Согласно отчетным документам ковпаковцев, количество убитых, пропавших без вести и умерших от ран составило приблизительно 430 человек. По спискам же личного состава соединения безвозвратные потери составили 600 человек. При этом из 415 членов и кандидатов в члены компартии в рейде погибло или пропало без вести 130 человек[564]. В условиях далеко не идеально поставленного в других отрядах ведения документации скрывать потери иногда неплохо удавалось. Таким образом, представляется, что потери немецкой стороны были не больше потерь партизан.

Партизанская, зафронтовая борьба куда более, чем действия регулярной армии, располагает к развитию фантазии у рядовых и командиров, составляющих отчеты о собственных успехах. Конкретный результат схваток и диверсий крайне сложно проверить, а в ряде случаев просто невозможно.

Будем учитывать также, что красные партизаны были частью советской системы, для которой приписки являлись неотъемлемой и важной сущностной характеристикой многих видов отчетности. И это не случайно — в закрытом обществе при отсутствии свободы прессы и необходимости власти регулярно отчитываться перед народом искаженная статистика получает широчайшее распространение в госсистеме.

Поэтому приведем несколько примеров того, как и по каким схемам возникали партизанские приписки.

Довольно буйно красноречие играло у партизан всех уровней. Сложно как-то комментировать следующий фрагмент сообщения начальника 1-го отдела УШПД подполковника Погребенко о ситуации в Ковпаковском соединении: «Коммунисты-партизаны показывают образцы героизма и смелости в борьбе с фашистами: (…)

Боец — Кобяковский Иван Александрович, будучи в разведке с группой партизан, численностью в 7 чел., вступил в бой с отрядом противника количеством в 20 чел., полностью разгромил фашистов, оружие которых доставил в отряд. (…)

Молодой коммунист — боец Терешин (отряд Иванова) в упор расстрелял из своей винтовки 12 фашистов, пытавшихся захватить его живым, и благополучно вышел в расположение своего отряда. Командир группы Хомутин (отряд Иванова) вместе со своей группой во время боя, подпустив гитлеровцев на 25–30 метров, расстрелял в упор из пулемета до 350 фашистов»[565]. Отчет был составлен на основании донесений самих партизан.

Но и их командир был не всегда честен.

По сведениям Ковпака, нападение Сумского соединения на Лель-чицы в конце ноября 1942 г., стоило жизни 500 немцам и полицейских[566]. А данные гражданской оккупационной администрации свидетельствуют: с немецкой стороны погибло 80 человек[567].

Искажали партизаны и партизанские командиры не только абсолютные цифры результатов боевой и диверсионной деятельности, но и качественные показатели собственной эффективности. Например, Сабуров более или менее правдиво информировал УШПД об итогах нападения собственных отрядов на Столин в январе 1943 г. Однако в его донесении, позже вошедшем в отчеты более высокого уровня, утверждается, что партизаны уничтожили «дом отдыха с немецкими офицерами и их женами»[568]. Между тем убитые в собственных квартирах немцы были не офицерами, а простыми сотрудниками строительной организации Тодт, причем о гибели их супруг соответствующее донесение СД не сообщает[569].