Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования, 1941-1944

Больше скромности, чем Ушаков, проявил командир Тернопольского соединения Иван Шитов. Согласно его радиограмме Строкачу от 2 июля 1943 г., «на лесоучастке Городница [на западе Житомирщи-ны]. агент заминировал столовую немецких солдат. Взрывом убито 6 и ранен 1 немец»[834]. Через четыре дня начальник 1 отдела УШПД Соколов запросил описание деталей произошедшего, желая отметить исполнителя. Шитов посоветовал воздержаться от вознаграждения, поскольку «террористический акт. совершил некий Дедз Павел Леонович, лесник. До войны он был осведомителем НКВД, а при немцах был их агентом, выдавал партизан и националистов. Дедз был перевербован нашим оперработником и получил задачу совершить теракт, что он и сделал»[835].

Соколов направил Шитову дальнейшие указания: «Продолжайте развивать организацию терактов, поручите это специальному лицу».

В июле 1943 г. партизанами отряда Д. Николайчика, входившего в соединение Шитова, было совершено покушение на городниц-кого гебитскомиссара, следовавшего в автомашине по дороге Город-ница — Новгород-Волынский. Согласно итоговому послевоенному оперативному отчету разведотдела УШПД, шофер этого чиновника был завербован партизанами и получил псевдонимом «Михайлов». Дальнейшее повествование описывает выдающуюся ловкость агента: «В результате проведенной диверсии, гебитскомиссар был тяжело ранен и доставлен в Новоград-Волынский госпиталь, где умер. “Михайлов”, будучи в курсе предстоящей диверсии, своевременно выскочил из-под огня в откос шоссейной дороги, чем спас себя и остался вне подозрений. Даже наоборот, “Михайлов” был отмечен немецкой наградной ленточкой»[836]. Поскольку имя нацистского чиновника даже после войны не попало в обильно цитируемый здесь итоговый отчет разведотдела УШПД, вся история с покушением выглядит отнюдь не непреложной, тем более что точная дата теракта также не указана.

Кроме того, поиск следов перечисленных выше терактов УШПД в низовых документах соответствующих соединений и отрядов не дал никаких результатов. Выглядит так, что все эти покушения были выдумкой.

Соединениям им. Берии и им. Щорса 3 июля 1943 г. УШПД был отдан приказ по уничтожению курсантов «школы гестапо» (гестапо не оперировало на территории РКУ), расположенных в Олевске и Житомире. Аналогичные задачи по гарнизонам, дислоцировавшимся в Киеве, ставились представителям разведотдела УШПД в Киевском соединении им. Хрущева под командованием Хитриченко, в украинском кавалерийском партизанском соединении Наумова. 24 июля 1943 г. Сабурову, Маликову, Шитову, Бегме и Федорову была послана ориентировка на проживающего в Сарнах подполковника Дедковского, командира коллаборационистских формирований, с предложением его убить[837].

О выполнении подобной директивы свидетельствовал Иван Хи-триченко: «В Киеве у нас был штаб по руководству диверсионными группами, и этот штаб производил яды, чтобы травить летный состав, так как у них был свой повар. Кроме того, у нас по госпиталям работала группа людей, которые производили яды для отравления офицеров, лежащих в этих госпиталях. По общим подсчетам, было отравлено 200 человек в Киеве руководящего состава немцев путем применения отравляющих веществ, которые изготовлялись на месте»[838]. В итоговом оперативном отчете[839], равно как и в других документах Киевского соединения им. Хрущева сведений об этом «подпольном цехе смерти» найти не удалось.

С мертвой точки не сдвинулись попытки уничтожения главы РКУ Эриха Коха.

В сторону вожделенного Ровно взоры сотрудников УШПД, отвечавших за «Т», устремлялись еще как минимум с октября 1942 г.[840] Но все это было маниловщиной. Подчиненные Строкача, с ноября 1942 г. оперировавшие в непосредственной близи от Ровно, к середине мая обладали весьма скудной информацией о коричневом сатрапе Украины:

«Приметы его: среднего роста, шатен, носит пенсне.

Сведения эти требуют проверки.

В данное время штаб-квартира Коха находится в г. Ровно, замок, барак № 2.

Другими данными в отношении него не располагаем»[841].

Уже 30 мая 1943 г. Шитов донес, что обладает необходимыми агентурными связями для устранения главы РКУ, и затребовал для организации покушения личное оружие, 25 мин разных видов, 100 граммов мышьяка и стрихнина, а также гражданскую одежду и обувь. Наибольшие затруднения в тыловой Москве вызвал как раз последний пункт. 22 июня соответствующий рапорт составил заместитель начальника разведотдела УШПД по фамилии Мокров: «Для выполнения спецзаданий в тылу противника агентурой по “Т” разведотдела и партизанских отрядов необходимо приобретение гардероба: штатских костюмов и ботинок мужских — 10 и женских 10»[842].

1 июля Шитов был запрошен о размерах одежды и обуви. Но старания интендантов УШПД пропали впустую — Кох бывал в Ровно редко и тщательно охранялся.