Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования, 1941-1944

19 и 20 декабря в одном из населенных пунктов Ровенщины с подполковником АК «Вуеком» (Коханьским), и группой офицеров в веселой попойке участвовали полковник ГБ Богун, капитан ГБ Виктор Карасев и командир кавалерийского соединения УШПД генерал-майор Михаил Наумов, спустя пару дней недоуменно записавший в дневнике: «На наши заставы приходят группами бойцы его отряда с оружием и без оружия и заявляют, что отряд остался без руководства, сам “Вуек” со штабом и офицерским составом пропал бесследно… Отряд развалился и, бросив трех раненых и тифозно-больных, разбрелся». На следующий день Наумов вполне точно выяснил имя похитителя офицеров АК: «В отношении “Вуека” у Шитова говорят прямо, что это дело рук “Карася” (командира отряда НКГБ СССР “Олимп” Виктора Карасева. — А. Г.)»[405]. Действительно, группа Коханьского была пленена, частично расстреляна, а частично отослана чекистами в Москву, где после суда 8 человек были отпущены на свободу, а сам Коханьский приговорен к 25 годам тюремного заключения[406].

Однако несмотря на взаимное недоверие и кровавые инциденты, содействие АК красным в Западной Украине и Люблинщине оказало партизанам незаменимую услугу. Речь шла не только о совместных операциях, но и о поддержке отрядам со стороны находившегося под влиянием АК польского населения — выделении проводников и предоставлении развединформации, в ряде случаев — помощи продовольствием, укрытием раненых, предупреждении об угрозе со стороны немцев или бандеровцев и т. д. При всем этом тесные союзнические отношения «заклятых друзей» привели к глубокому взаимному агентурному проникновению отрядов АК и советских партизан[407], что облегчило НКВД и НКГБ разгром польских националистических структур в Западной Украине в 1944–1945 гг.

С оуновским же подпольем, укорененным среди украинского населения, бороться было сложнее: Ковпак в радиограмме в УШПД 26 сентября 1943 г. докладывал, что в Западной Украине «украинское население исключительно поддерживает бандеровцев, советскую власть ненавидит»[408].

Периодические сообщения красных партизан о тотальной поддержке западными украинцами УПА впечатляют, однако не соответствуют действительности, некорректны.

На наличие просоветски настроенной части западноукраинского социума указывают аутентичные документы.

По сведениям бандеровского подполья, даже в Станиславской (ныне Ивано-Франковской) области в ходе Карпатского рейда Сумского соединения, население к немцам было настроено враждебно «в той мере, что, если бы вернулись [ковпаковские] партизаны, половина пошла бы с ними»[409].

Согласно оценке, данной подпольщиком АК в сентябре 1943 г., в Галиции «украинское население можно поделить на 3 части, из которых наименьшая составляющая, самое большее, треть, довольна, что большевистский авангард (т. е. ковпаковцы. — А. Г.) вошел на эту территорию, другая часть украинских националистов, составляющих свыше 50 % [украинцев], панически боится пришедших большевиков, видят в партизанских отрядах начало приходящего господства большевиков на этой территории, оставшиеся 20 % украинцев… относятся [к советским партизанам], как поляки, [негативно], с той разницей, что отчасти опасаются репрессий»[410].

Причину кажущегося единодушного, поголовного содействия западных украинцев УПА раскрыл в отчете Строкачу начальник Каменец-Подольского штаба партизанского движения Степан Олек-сенко: «[Если] с приходом в села Западной Украины партизаны спрашивают про активных националистов, то жители ничего не говорят. Не говорят потому, что, с одной стороны, некоторые из них сами являются националистами, а другие боятся своих соседей — активных националистов, так как в каждом селе у них имеются тайные агенты, и если кто-либо из жителей будет замечен в разговорах с партизанами, то при выходе партизан из села этих жителей убивали свои соседи-националисты»[411].

Коммунистическое подполье в 1941–1944 гг. в Украине было слабым и плохо организованным, агентура НКВД УССР и других силовых ведомств — тоже немногочисленная — с середины 1942 г. действовала независимо от партизанских формирований. Поэтому УПА в 1943 г. было легче оперировать на территории, например, Житомирской и Каменец-Подольской областей, где бандеровцы проводили рейды, чем красным — в Западной Украине. Но все же националистам приходилось в советской Украине куда сложнее, чем на «своей», т. е. покрытой сетью ОУН, местности.