Сталинские репрессии. «Черные мифы» и факты

Но воз и ныне там, общество «Мемориал» во вводной статье к разделу своего сайта «Жертвы политического террора в СССР» сообщает[34]:

«…Были еще миллионы людей, осужденных за разные незначительные “уголовные” преступления и дисциплинарные проступки. Их традиционно не считают жертвами политических репрессий, хотя многие репрессивные кампании, которые проводились силами милиции, имели явно политическую подоплеку. Судили… за опоздание, прогул или самовольную отлучку с работы; за нарушение дисциплины и самовольный уход учащихся из фабричных и железнодорожных училищ; за “дезертирство” с военных предприятий… Только с 1941 по 1956 г. осуждено не менее 36,2 миллиона человек, из них 11 миллионов – за “прогулы”!»

Здесь, кроме прочего, неизвестно, откуда возникает число 11 миллионов осужденных за прогулы (и опоздания с отлучками). Число осужденных в соответствии с этим указом и без того достаточно велико, не понятно, для чего и сегодня продолжается это бессмысленное закошмаривание читателей.

В. Земсков в статье «ГУЛАГ (историко-социологический аспект)» пишет: «…Пересыльные тюрьмы в это время (1940–1941 г. – Д.Л.) были переполнены осужденными по Указам от 26 июня (“о прогулах”. – Авт.) и 10 августа 1940 г. (“об ответственности за выпуск недоброкачественной и некомплектной продукции”. – Д.Л.). По Указу от 26 июня 1940 г. к лишению свободы сроком от двух до четырех месяцев приговаривалась меньшая часть нарушителей, но все равно таковых было сотни тысяч».

С началом Великой Отечественной войны Президиумом Верховного Совета СССР был издан указ о досрочном освобождении некоторых категорий заключенных, не совершивших тяжких преступлений, с передачей в РККА лиц призывного возраста. В их число попали и осужденные по статье «о прогулах». Всего было освобождено 420 000 человек.

Глава 8. Чем интересен «закон о прогулах», или Сравнение с западным опытом

Закон «о прогулах» интересен тем, что люди, вошедшие в сознательный возраст после 1991 года, вряд ли поймут его первую часть – увеличение рабочего дня до 8 часов с 6–7 часового рабочего дня для разных предприятий и контор, а также переход на рабочую неделю с одним выходным днем. Сегодня ненормированный рабочий день вообще без выходных является общим местом – на усмотрение руководства коммерческой организации, более того, предпринимались попытки такую практику узаконить, мол, люди имеют право не только желать, но и иметь возможность заработать. Трудовое законодательство, конечно, существует где-то рядом, но по факту отношения в этой сфере регламентирует постольку-поскольку, воля босса и опасность потерять работу все равно всегда оказывается выше. И в целом такая ситуация не воспринимается как что-то выходящее из ряда вон.

И поколению 90-х уже просто трудно себе представить, что 100 лет назад люди реально, с оружием в руках, а часто и безоружные идя в демонстрациях на штыки солдат и шашки казаков, боролись за введение нормированного рабочего дня и гарантированных выходных. Просто потому, что работали они по 14–15 часов, выходные дни у них были только в главные православные праздники и зависели они только от воли работодателя.

Советская власть исправила эту несправедливость, законодательно введя вначале повсеместный 8-часовой рабочий день, а затем кавалерийским наскоком сократив его где до 7, а где и до 6 часов. И эти шаги, часто совершенно популистские в условиях развала экономики после Гражданской войны, воспринимались не просто совершенно нормально, а в качестве естественной (революционной) закономерности – «иначе за что сражались»?

Поэтому людей, выросших и воспитанных в парадигме параноидального соблюдения законов о труде, вышедших из требований Революции (вплоть до того, что трудинспектор входил в 18:00 в рабочие помещения, проверяя, не остался ли кто на работе в незаконное время), кроме репрессивных мер за прогулы и за оставление рабочего места шокировал отход Сталина от завоеваний Революции, от сокращенного рабочего дня, от гарантированных выходных. Все-таки это были те социальные обязательства государства, которыми по праву могла гордиться в то время Страна Советов.

В этой связи издание «Коммунист» в 1940 году[35] давало такие разъяснения, которые сегодня интересны еще и тем, что помогают поместить рассматриваемые события в контекст эпохи:

«Во Франции уже в июне 1938 г., больше, чем за год до начала войны, был принят закон об “организации нации во время войны”, на основе которого в дальнейшем принимался целый ряд чрезвычайных декретов. Так, 10 марта 1939 года министерство труда аннулировало коллективные договоры, заключенные рабочими авиационной промышленности с предпринимателями.